милицейского «уазика», который увозил ее в предрассветную тишину родного города. – На будущее учту…"
А в будущем у нее была колония.
***
– Славянка, о чём задумалась?
Вздрогнув, она посмотрела на Костю. Тот помахал перед ее глазами ладошкой. Взгляд его спрашивал: "Ты слышишь меня?"
– Слышу, не ори… И не махай тут своими граблями.
Девушка отстранила его руку. Костя улыбался.
– Знаешь, вообще-то ты мне нравишься, – медленно проговорила она, попутно обдумывая, как бы его побольнее уколоть. – Но у меня, видишь ли, такое ощущение, что рядом со мной стоит девственник.
Укол пришёлся в точку. Впечатление было такое, словно ему в лицо с размаху плеснули красной краской. На скулах выступил пот. Но пока она со сладкой улыбочкой на алых губах наслаждалась произведенным эффектом, юноша успел оправиться.
– Зато о тебе этого не скажешь, – парировал он.
Рефлекс сработал раньше сознания, и крепко сжатый кулачок Славянки торпедой устремился Косте в лицо. Она с удовольствием предвкушала зрелище унижения очередного маменькиного сынка. Однако удар её ушёл в пустоту. Мир крутанулся вокруг оси, и опомнилась она прижатой грудью к стене, и рука её была заломлена за спину. Девушка попробовала вырваться, но почувствовала, что не может даже пошевелиться. Костя держал её на удивление крепко. Никакой злости она тем не менее не испытывала, ей даже было интересно: что же будет дальше?
А дальше он спросил:
– Ты что, с ума сошла?! Ты же могла меня ударить!
Славянка чуть повернула к нему голову. Пошевельнуться по-прежнему было невозможно.
– Мне больно. – Она выжидательно замолчала.
Костя сразу отпустил её.
– Ой, извини! Я не хотел, это получилось машинально.
Славянка встряхнула руку и покачала головой:
– Ты, наверное, здорово дерёшься?
– Я вообще не дерусь, – ответил Костя. – Это дзюдо. Я занимаюсь им с семи лет, но не для того, чтобы драться на улице, а для себя, для души.
Девушка положила руки ему на плечи и сцепила пальцы на затылке. Они стояли почти вплотную, и она чувствовала его частое горячее дыхание. Костя молча смотрел ей на подбородок. На скулах и лбу снова выступил пот, на чистой загорелой коже казавшийся капельками росы.
– Признавайся, – сказала она негромко, почти томно.
Он с трудом сглотнул:
– В чём?
– Я нравлюсь тебе?
– Н-нет… То есть да.
Она коротко рассмеялась:
– Ну тогда поцелуй меня, не бойся.
Юноша снова сглотнул с усилием:
– Минуту назад ты собиралась набить мне морду.
Не ответив, Славянка закрыла глаза и вытянула губы. Костя медлил, но по его дыханию она почувствовала, что он приблизился.
– Ну, я жду.
Он
