я от него,– пессимистично пожаловалась зайчиха.– Который раз одно и то же, одно и то же. Как будто у меня больше дел нет, как с ним по врачам ходить. В клевере сок уже не тот, а я ещё на зиму его не заготовила. Да и морковку с огородов кто будет таскать? А ему только бы играть. Совсем о матери не думает.
Поморгав большими глазами, зайчонка отвел свой взгляд.
Подойдя поближе к доктору, я стал наблюдать за его работой, тем более было на что посмотреть. Доктор работал под микроскопом, ни на минуту не отрывая взгляда. Он называл нужные ему инструменты, которые тут же подавала небольшая мартышка. Пудель же следил, чтобы никто не мешал доктору в его работе.
– Голубчик, вы меня отвлекаете,– вдруг сказал ветеринар.
Я огляделся по сторонам. Кроме меня никого рядом не было.
– Да, да. Это я вам говорю,– сказал доктор.– Подождите голубчик. Скоро освобожусь.
– Извините! Конечно,– мне стало неудобно за свою непонятливость.
Я присел невдалеке под деревом. Наверху кто-то пел. Сначала слушал под впечатлением от пережитого. Потом до меня стал доходить смысл песни. Это был современный шлягер и, по-моему, очень безвкусный, как почти вся современная эстрада. Песня совершенно не вписывалась в окружающую обстановку. Я поднял голову, чтобы посмотреть на певицу. Невысоко на сучке сидела белка и, держа шишку вместо микрофона, самозабвенно пела. Ну, прямо суперзвезда. Закончив песню, она торжествующе посмотрела на меня и, заранее уверенная в положительном ответе, спросила:
– Нравится?
– Не в тему,– проснулся во мне критик.– А подушевней у тебя ничего нет?
– Ты чё, мужик. Хотя по твоему прикиду видно, что лох, но не на столько же,– завозмущалась белка.– Может, тебе «во саду ли в огороде» спеть?
Услышав такую тираду я, честно говоря, потерял дар речи. Хорошо, что выручил, подошедший в эту минуту доктор.
– Здравствуйте! Вижу, вы в наших краях человек новый,– определил он по моему озадаченному лицу.– На белку не обижайтесь. Просто она сегодня не в настроении.
– А вы давно вот так вот? С ними,– поинтересовался я, постепенно приходя в себя.
– Давно. Уж и не упомню, сколько,– с нежностью в голосе ответил он.– А к кому же им ещё обращаться? Кто же их ещё полечит?
– Да, действительно,– я представил, как вся эта лесная звериная братия несётся в деревенские, а то и городские ветлечебницы.
– Потом, все они – мои друзья. А сколько у них чувства юмора! Имя моё не выговорить, так мне прозвище дали по первым буквам моих инициалов – Айболит. Правда, смешно,– и вдруг спохватился.– Я же забыл представиться – Айзек Борисович Литвинов.
Я тоже представился. Так мы сидели с ним под деревом, разговаривая. Но нас всё время прерывали насекомые или звери, подходя к моему собеседнику с различными проблемами. Так что вскоре он вынужден был извиниться и вернуться к своей работе. Я тоже решил не рассиживаться, и продолжил свой путь.
Теперь же
