их в лес. Быть может, это сломило его или же…
– Я убил человека. Размозжил одному мальчишке голову камнем, – пересилив себя вымолвил Самюэль, перебив тем самым Лема.
Денерс медленно встала и с изумлённым лицом приблизилась к койке Самюэля. Зит же наоборот отошла к стене, прижавшись к ней от страха.
– За что же ты его убил? – спросил Гаичан не то суровым, не то спокойным и сдержанным тоном.
– Он хотел забить меня до смерти, и в пылу гнева ударил девочек. Но он и без этого был отвратителен. Унижал таких как я, насмехался, издевался над ними, он никого ни во что не ставил. Лишь бы казаться лучше других, относился ко всем как грязи.
Чем больше Самюэль говорил, тем злее становилось его лицо.
– Это куда хуже убийства. Многие из них мгновенны, боль от них длится недолго. То, что совершал он, сравнимо с пытками, длившимися годами. Он был воплощением зла! А любое зло должно быть истреблено!
Последние слова и тон, с которым они были сказаны, повергли в шок всех. Даже на лице безэмоционального доселе солдата проявился испуг.
– Ты не раскаиваешься в совершённом, дитя? – спросила жрица тихим голосом.
– Денерс, вы уже закончили с девочками?
– Почти, Мой Повелитель. Это подождёт. Тут случай посерьёзней.
– Нисколько, Ваше Святейшество. Вы ведь из церкви, так? Как священнослужителю скажу откровенно: я не раскаиваюсь в содеянном. Мне приятно от того, что я очистил этот мир от чистейшего воплощения зла. Я понимаю, что и сам совершил зло, заставив его родителей горевать по убитому ребенку. Однако невозможно избавиться от зла, не совершив при этом другого зла. Я в это просто не верю.
– Бедное дитя! – прошептала Денерс, – Насколько же сильно тебя извратил Ортракс!
Гаичан подошёл к Самюэлю вплотную и сдернул с него одеяло. Всё внимание его было устремлено на перевязанное тело мальчика. Владыка взял руку Самюэля и внимательно, прощупывая сперва ладонь, а затем и предплечье с плечом, осмотрел её. Затем он переместился на грудь Самюэля, а после – на живот. Гаичан лёгонько надавливал на одно из обработанных мест на его теле, каждый раз спрашивая: «Больно?». И, каждый раз получая от Самюэля отрицательное мотание головой в ответ, продолжал дальше ощупывать мальчика. Закончив свой осмотр, он потёр свои пальцы, прохрипел и развернулся к Зит.
– Ог Садари, кто занимался его перевязкой?
– Я, Мой Повелитель.
– Сами? Или вам всё же кто-то помогал? – уточнил владыка, будто бы чуял ложь от Зит.
– Нет, Мой Повелитель. Когда Лем принёс детей к нам, я произвела осмотр, и пришла к выводу, что мне вполне по силам позаботиться о них самой. Я договорилась обо всём со старшей сестрой Чатри, поэтому можете спросить у неё. Она подтвердит, что я не лгу, Мой Повелитель.
Гаичан улыбнулся Зит и кивнул головой.
– Изумительная
