в этот раз молча и коротко кивнул.
– Вот и отлично! – я повернулся к застывшей троице. – Освободить их. Эквилианца взять под стражу, лично вы. – я ткнул пальцем в сержантов. – Привести его в Буртс Анайман… Только сперва пусть помоется и приведёт себя в порядок. Не хватало ещё чтобы перед матерью и сестрой он выглядел как бомж.
Я покинул темницу и выйдя наружу глубоко вздохнул чистейший, морозный воздух, успокаивая нервы.
«Надо завести себе личного психиатра. Если он тут есть – то работы у него будет пи*дец как много!»
В глубине подземелья раздались скрежет и шум отпираемых замков, а потом я расслышал басистый голос Тарталана:
– Слышь, алагат! Он сказал, что если поймает меня с какой-нибудь х*йнёй… А что такое «х*йня»?
Первым делом я направился в таверну к Фронди. Мужик явно пострадал из-за меня, ведь именно я привёл эквилианца и позволил ему свободно разгуливать по городу, что в свою очередь и привело к знатному погрому в его заведении.
Когда я вошёл в таверну, там уже всё было прибрано, но мебели явно поубавилось. Вместо шести столиков, стояло всего два. Стульев же не было и вовсе, лишь одна сиротливая лавка притаилась вдоль стены, и видимо потому оставшаяся живой.
Хозяин таверны занимался тем, что пытался реанимировать ещё один стол, а помогал ему старый знаменосец Ройгди.
– Добра в дом, и бог в помощь, мужики! – немного неловко чувствуя себя, поздоровался я с ними.
«Да ёшкин кот! Надо избавляться от этих комплексов. Анай я, или так ото!»
Мужики поклонились в ответ, бормоча приветствие, но при этом старательно не смотрели на меня. Их тихое недовольство я буквально чувствовал аурой, но местные порядки и устои говорили им о том, что они могут засунуть своё недовольство перед анаем в то самое онное место!
– Я смотрю вот, – я окинул взглядом мрачное убранство обветшалой таверны, которая без кучи свечей и завсегдатаев казалась мрачной и неказистой. – Как сойдёт вода по весне, надо будет… сносить к чертям сей сарай, и строить добротную гостиницу! Как считаете, а мужики?
Оба переглянулись, с явным сомнением относясь к моей идее.
– Этот трактир мне отец передал. – Фронди с любовью провёл рукой по треснувшей столешнице барной стойки. – Говаривал он: «Фронди, береги этот трактир как свой глаз! Ибо я сил в него вложил все, без остатка.» Ммда…
Старик Ройгди утёр губы:
– Знаете, господин Янко, а ведь в этом трактире привечали самого короля Андэвэйна! – старик важно потряс пальцем.
Я медленно приблизился к замершим старикам. Они опустили взгляды в пол, понимая что наперечили анаю, но что теперь поделать, слово оно ведь не воробей… Когда я положил на плечо каждого свою руку, деды вздрогнули.
– Ещё при вашей жизни мы отгрохаем такой трактир, что слава о нём пойдёт если и не по всей Турии, то по всему северу точно. Не стоит держаться
