наконец, я направился к дверям, но на пороге обернулся:
– Если вернёмся, будут тебе перчатки из синей стали. – подмигнув парню с отвисшей челюстью, я вышел и тихо прикрыл за собой дверь, оставляя братьев наедине.
В кабинете было тепло и уютно. Можно было расположиться в свободной комнате одного из почивших братьев, но что-то мне совсем не хотелось. Да и огонь там наверняка не разводили, так как я никого не просил об этом. В очаге небольшой комнаты ярко и весело плясал огонь, а сбоку от него были ещё заготовлены добротные, сосновые поленья. Расстелив на полу пару толстых плащей из шкур я подвернул один край под голову и накрылся третьим. Но уснуть мне сразу не дали. Дверь тихо приоткрылась и лёгкие шаги с шорохом проникли в комнату.
– Ты настолько взрослый, что стесняешься спать со мной в одной кровати? – усмехаясь тихо спросила Фелани, проходя и садясь в одно из кресел. – Можно приказать прислуге истопить в одной из комнат.
Я привстал скидывая с себя импровизированное одеяло.
– Здесь мне уютней. – пожал я плечами, бросая взгляд на огонь в очаге. – Да и прислуга спит уже, ни к чему суета ночью.
Фелани молча только развела руками.
– Спасибо за то, что позаботилась о Кедане, мама.
– Пустое, – отмахнулась она с легкой усмешкой. – Мальчик показал себя достойным воином.
– Да уж. И чуть не поплатился за это жизнью.
– На то они и воины, – парировала она. – Я думала ты уже привык к такого рода вещам.
Я отрешённо посмотрел на огонь, жадно лижущий дрова в камине:
– После сорока лет мирной жизни в мегаполисе, трудно знаешь ли привыкнуть к чуть не ежедневной поножовщине, смертям, интригам и крови. – я повернулся, и подсев к ней вплотную положил голову ей на колени. – Но самое страшное для меня это то, что я начинаю привыкать к этому. Моя душа грубеет с каждым кровавым событием в этом мире, с каждой смертью моих людей.
Фелани мягким жестом прикоснулась к моим волосам и разгладила их ладонью.
– Ты боишься, что станешь холодным душой и эгоистичным в сердце?
Я тяжело вздохнул:
– Да.
Мама, как она обычно это делала в такие моменты моих душевных метаний, приподняла мою голову обеими руками и чуть склонившись заглянула в глаза:
– Нет, сын мой! Как бы я не хотела придать тебе эти качества, что необходимы правителю, любому правителю, – тут она нежно поцеловала меня в лоб. – Но таковым ты никогда не станешь. И дело тут даже не в том, что ты иномирок, а в том, что ты таков по своей натуре. – она лёгким движением убрала за ухо выбившуюся из её прически седую прядь волос. – И таков был Янко.
Она легонько отстранила меня и встала с кресла, поправляя невидимые складки на платье.
– Перед тем как отправиться в поход, посети крипту. Предки чувствуют, когда их живые потомки собираются
