два замечательных синих кита, которые совсем скоро в числе первых отправятся на сушу. А ещё вы замечательные друзья, – и Ойлэ очаровательно улыбнулась, хлопая пушистыми белыми ресницами. Братья коротко переглянулись.
– Думаю, я остановлюсь на моллюске, – деловито сказал Уон, задумчиво почесав подбородок.
– Да, версия с трамваем мне тоже нравится больше, – кивнул Уол и улыбнулся, увидев помрачневшее лицо Ойлэ.
– Ой, да ну вас, – сказала Ойлэ и обиженно надулась. – Шутники.
– Да, именно поэтому мы не любим всякие этакие мудрые высказывания и торжественные речи, – заметил Уон. – Ну, я, во всяком случае. Уол иногда любит побыть учителем-реалистом, советчиком или философом, – Ойлэ хотела было что-то сказать, но Уон опередил её: – Сразу предупрежу: и то, и другое, и третье получается у него откровенно плохо. Паршиво, я бы даже сказал.
– Да? – искренне улыбнулась Ойлэ, как будто Уон только что сказал диаметрально противоположное. – А что тогда он умеет делать хорошо? – спросила Ойлэ и посмотрела на Уола. Тот сделал вид, что его очень заинтересовали его синие ногти.
– Ну… – задумчиво почесал подбородок Уон. – Ничего, если так уж подумать.
– Что ж, прямо совсем?
– Э… – ещё раз протянул Уон. – Иногда он умеет здорово нудить и будить в четыре утра, но я бы отнёс это к отрицательным чертам.
– Ну же, Уон, вспоминай, – всё-таки подключился к беседе с хитрой усмешкой Уол. – А как же узнавать новости про грозу?
– Да, пожалуй, есть такое, – согласился Уон.
– …А ещё пускать ртом пузыри…
– И то правда, – скрепя сердце признал Уон.
– А как же провожать взглядом пузатые трамваи за окном?
– Но-но-но! – тут же воскликнул Уон. – Это наша общая черта! Я, вообще-то, тоже мастерски умею это делать.
– Ладно, – засмеялся Уол. – Так и быть: согласен на ничью.
– Что значит «на ничью»? – тут же возмутился Уон. – Я, на минуточку…
– Ребята! – воскликнула Ойлэ. – Нам пора.
– Ну что, – тихо спросил Аун собравшихся вокруг него друзей. – Готовы?
Все переглянулись между собой.
– Готовы.
Команда, не сговариваясь, встала в круг. Все вытянули вперёд по плавнику и положили друг на друга свои бело-сине-чёрные ладони.
– Раз… Два… Три! – и плавники взмыли вверх. – «Да прибудет с нами сила и мудрость всех китов мира»!
– В добрый путь, – тихо, но всё же с гордостью сказал Аун и, развернувшись, первым ступил на борт «Суши». За ним потянулась команда.
– В добрый путь… – гордо повторил себе под нос старый кашалот, стоявший за их спинами. Тот самый, который две недели назад одобрил экспедицию.
Глава 4. На лавандовых полях
Все, как один, прилипли к большим выпуклым окнам «Суши» и во все глаза смотрели на диковинные и доселе не виданные пейзажи – даже Алу, который вёл корабль, больше смотрел
