Проходи, не бойся, я тебя не съем, – елейным голосом пропела женщина и встала из-за стола.
Мари испуганно отскочила, когда та подошла к двери. Оказалось, она закрыла её на замок, а ключ положила в карман форменной рубахи. После ласково обхватила Мари за плечи, подвела к столу, усадила на стул.
Первым делом врач взяла кровь из пальца. Потом велела раздеться донага, а сама поставила пробирку в какой-то прибор. Мари сняла с себя одежду и застыла испуганно, прикрыв грудь и пах ладонями. Она заметила, что на столе у врача лежит её медицинский планшет.
Ами повернулась и посмотрела насмешливо, подошла и стала разминать пальцами грудь.
– Значит – синдром Карсанера? Мужчины у тебя уже были, Мари? – спросила Ами деловито.
– Н-нет. Я девственница, – заикнулась девушка.
– Это хорошо, – пропела себе под нос врач, продолжая холодными руками ощупывать тело. – Ладони от паха убери, чего стыдиться, мы же обе женщины.
Мари неохотно подчинилась, зажмурив глаза, но не видеть – не значит не ощущать. Её бесцеремонно облапали. После этого женщина понюхала крючковатым носом шею.
– Замечательно: фиалка и розмарин. Вкусный запах, – мурлыкнула она. – У тебя хоть эротические сны бывают, дефективная?
– Бывают, но это не ваше дело! – крикнула Гезал злобно.
Неожиданно рука Ами просвистела в воздухе и ладонь больно ударила по щеке.
– Ещё раз просмеёшь рот открыть, когда не просят, и я прикажу выпороть розгами! – рявкнула врач. – Твоё дело подчиняться и помалкивать! Рот будешь открывать, когда клиент попросит член облизать! Встань прямо, руки от паха убери!
По ладоням сильно ударили какой-то тонкой палкой. Мари вскрикнула от боли. Доктор лишь глазками, пуговками сверкнула и выдала усмешку на лице. Потом она стала фотографировать на телефон.
Через минуту Ами, угрожая расправой, заставил Гезал залезть на кушетку и встать на четвереньки.
– Великолепно, – удовлетворённо проурчала врач.
Мари всхлипнула, по лицу заструились слёзы. Её унизили, влепили пощёчину. Зачем всё это? К чему такие откровенные снимки? Ей было противно, мерзко и страшно.
Велели одеваться. Гезал дрожащими руками принялась натягивать одежду, глядя, как гадская врачиха мажет пальцем по стеклу.
– Ума не приложу, что мой брат будет делать с тобой? Из-за синдрома ты очень узкая. Ещё и особых дней не предвидится. Впрочем, пусть разбирается сам. Моё дело доложить, что ты здорова. Кровь чистая.
– Это вы о чём? Что вы хотите сказать? Ваш брат насилует сирот? Я в полицию заявлю, – сказала Мари, но голос был дрожащий, а лицо испуганным.
– Хах, ты сначала выйди отсюда. Ещё ни одна сиротка не сбегала. Проверки из области раз в пять лет, а местный представитель опеки, наш брат. Меценаты и попечители, что вкладывают сюда деньги, любят сладких девственниц. Тебе уже девятнадцать лет, давненько пора иметь мужчину.
Мари слушала это, и её изрядно
