свет – все ходили на цыпочках, потому как знали по опыту – если что его разбудит – беда.
– Живешь за мой счет, и никакой благодарности, бестолочь. Неласковая, молчит все больше, исподлобья только глазами зыркает – дикарка какая-то. Одни тройки таскаешь из школы. Что – тупая совсем?
Катя, потупив голову, молча пережидала, когда же у дяди Коли пропадет желание рассматривать ее дневник.
– Ишь, упрямая…
Упрямство и замкнутость, в самом деле, очень быстро стали основными чертами ее характера – она лишь иногда задумывалась – чем я хуже вон той девочки или того мальчика? – но ответа все равно не было, и Кате вскоре даже не приходило в голову, что можно жить по-другому – без ежедневных скандалов, тычков и упреков – ребенок принял все как должное и не представлял себе, что может быть иначе. В неведении иной раз кроется счастье – если не знать, что может быть лучше – то и так хорошо. Впрочем, однажды, Катя не выдержала – ей было 10 лет.
– Я каждый день тебя буду бить, дрянь такая. – в воспитательном порыве заявил дядя.
Тетка предпочитала не вмешиваться – ей было все равно – папиросу в зубы и на кухню с книжкой. Эта женщина, так непохожая на Катину мать, темноглазая миловидная брюнетка, давно привыкла к синякам на собственном лице – главное ее саму сейчас не трогали – а остальное ерунда. К тому же Катя была виновата – поздно явилась из школы, на вопрос – где пропадала? огрызнулась только, за хлебом не сходила, ведро не вынесла…
– Иди в булочную. После разберусь с тобой – рявкнул дядя.
Катя выскочила за дверь. В ее распоряжении был выбор – либо здесь, недалеко, за следующим домом, или подальше, через парк. Конечно, через парк. Итак домой идти не хочется, а тут еще такая угроза – Катя приняла буквально дядины слова – может он и выразился, что называется, в сердцах, но для ребенка его фраза все еще звенела в ушах – я каждый день тебя буду бить – дрожала Катя и сердечко ее сжималось от страха.
Была весна, и дорожка парка утопала в лужах – прошлогодние листья выглядывали из-под талого снега, хрупкий лед ломался под Катиной ножкой – девочка не стала обходить грязь, она шла, как придется – по воде, так по воде – подумаешь, промокну – ну и пусть. Катя никуда не спешила. Да и куда ей спешить? Еще две аллеи, затем дорогу перейти, там милиция и только после уже булочная.
Правильно – ведь там – милиция – осенило Катю. Я туда пойду. Пусть отправят меня в детский дом, пусть что хотят делают – лишь бы больше не возвращаться домой. Я скажу им – он обещал каждый день бить меня, я боюсь его, особенно, когда он пьян – про себя четко и ясно проговорила Катя. – Ведь они мне чужие. Они каждый день говорят мне об этом. Я им все скажу.
Она решительно прибавила шаг, по дороге повторяя свою будущую речь, и вскоре уже стояла возле тяжелой металлической двери. Та поддалась неохотно – Катя проскользнула в образовавшуюся щелочку и застыла на пороге. В помещении за письменным столом сидел дежурный. Он поднял голову, смерил девочку
