Артур был маленьким, мама порой вывозила его на пляж – раньше чаще, а теперь он уже не мог вспомнить, когда случился последний раз – но это всегда был дикий пляж к югу от города. Никто не ходил загорать или купаться через Затопь, к тому самому побережью, на котором когда-то и вырос город: официально это было просто опасно, а неофициально, ну да, никому особо не хотелось таскаться через это неуютное место. Так что Артур оказался тут впервые.
Здесь не было песка или мелкой гальки, здесь вообще не было пляжа. Город просто постепенно скрывался в воде. Улица круто уходила вниз и ныряла в тёмную глубину, кое-где прямо из воды торчали остатки строений, остовы домов, цепочки жердей вроде тех, на которые они с Кипятильником с утра навешивали сети. Со смесью какой-то тревоги и в то же время странного восхищения Артур осознавал, как на самом деле море откусило кусок от города, как выгнало прочь всех его жителей. Оно не просто подтапливало дома и затягивало улицы солёным илом, оно действительно пожирало берег, и выплюнуло целый район, как пустую шелуху, но от голода, кажется, нет-нет, да возвращало её в пасть – вдруг спрятался где-то внутри лакомый кусочек?
– А вы не боитесь жить в Затопи? – спросил Артур и запоздало сообразил, что этот вопрос вертелся у него на языке с самого утра. – Разве это безопасно?
– Да не опаснее, чем в городе, – пожала плечами Кипятильник. – Достаточно знать и соблюдать правила. Ты же тоже их соблюдал, когда, – она пощёлкала пальцами, словно припоминая что-то или подбирая удачный пример, – когда переходил дорогу, м? Светофоры, машины, зебра… – она произносила слова как-то неуверенно, словно так давно не видела того, о чём говорит, что не была уверена, правильно ли называет.
– Я понял, о чём ты, – кивнул Артур. – Если знаешь, когда море поднимется, можно забраться повыше, что-то вроде того?
– Да, – с облегчением выдохнула Кипятильник. – Примерно так. Макс живёт здесь дольше всех, и лучше всех понимает море. С ней мы в безопасности.
Ей не надо было этого говорить, в присутствии Макс Артур и так ощущал себя в безопасности – а ещё в покое и умиротворённости. Ему казалось, что достаточно просто сидеть рядом, а жизнь уже резко становилась лучше. Во время обеда они случайно столкнулись локтями, и Макс, кажется, даже не обратила на это внимание, но у Артура до сих пора кожа в этом месте хранила тепло случайного прикосновения.
А теперь оказалось, что Макс способна и защитить его от моря – он легко поверил в это, он как будто знал это заранее.
Кипятильник прошлась у самой кромки тихо шуршащего прибоя, попинала длинный тонкий кусок дерева, который издалека показался Артуру веслом. Здесь валялось много обточенных морем деревяшек – в каких-то ещё угадывались их прежние качества (помимо весла Артур рассмотрел спинку стула и, кажется, почти новый костыль), другие море успело обсосать до неузнаваемости, словно ребёнок свой фигурный леденец на ярмарке.
– Давай собирать плавняк, – подогнала его Кипятильник, явно не испытывающая
