теперь знал сыщик. Даже если оборотень промолчит, то вскоре правда выйдет наружу, когда душа не придет к полицейскому магу. Тогда дознаватель вспомнит о кведи мистера Лоренса и обо мне, а там люди начнут сочинять сплетни. Но пока… каким-то внутренним чутьем я понимала, что не стоило болтать о сделке с душой дока.
– Ты что-то скрываешь, Шато. Я слишком хорошо тебя знаю.
Взгляд голубых глаз прошелся по моему телу, укрытому длинным теплым халатом. Девчонки в банде млели от Коннора, я же всегда оставалась равнодушной. Возможно, причина крылась в том, что мы вместе росли и я воспринимала друга, больше как старшего брата, чем любовника. Единственным, кто смог меня смутить и сбить с толку, был оборотень.
– Выключи мачо, со мной это не сработает, – усмехнулась я.
Чайник засвистел, оповестив, что вода закипела. Налив себе и другу кипятка, присела рядом с мужчиной. В кухоньку вмещались узкий стол, две табуретки, плита и раковина. Я сидела впритык к окну, а Коннор касался спиной стены. Больше двух человек просто бы не вместилось.
– Ты всегда была ледышкой, даже ночью, – вздохнул Коннор. – Иногда я думаю, что ты и не любила меня вовсе.
– В приюте не учат любви, – пожала плечами, невольно дотронувшись до левого плеча, где скрывался уродливый шрам. Он немного заходил на ключицу и спину. Поэтому никогда не носить мне открытых платьев с короткими рукавами.
Кто был виноват в том, что пятилетняя девочка опрокинула на себя кастрюлю с супом? Повариха, воспитатели? Я никого не винила: любопытство сыграло со мной злую шутку.
Ту боль я помнила очень ярко, а потом полностью провал в памяти – лишь участливое лицо доктора Лоренса. Тогда он спас меня в первый раз.
– Но даже у меня есть свои принципы. Могу соврать, взять чужое, а вот предать – никогда. И ты это знаешь, иначе бы тебя здесь не было, – заключила я, ощущая, как подоконник слегка холодил спину, вызывая дрожь в теле. Или меня так трясло от гнева и от чувства несправедливости? Никогда бы не подумала, что Коннор был такого мнения обо мне.
– Шато, я тебе верю, и не только я. Есть люди в семье, которые о тебе беспокоятся, именно они попросили предупредить о совете. Подумай, как будешь себя защищать, что говорить, о чем лучше промолчать. И не гляди на меня так сердито, я тебе не враг.
– Знаю, и… спасибо.
Мы поболтали еще ни о чем, и через полчаса Коннор ушел, предупредив, что Лэнс отправит посыльного.
«К черту их всех!» – раздраженно подумала я и пошла мыть посуду, а сама в это время исполняла арию Джульетты. Пение успокоило, привело мысли в порядок, и вскоре я была готова к проклятому совету. Лэнс не впервые пытался меня очернить, у него никогда не выходило. «И в этот раз не получится», – поклялась я себе.
Посыльный пришел примерно часа через два. В дверь постучали, но когда я открыла ее, то никого не было. Лишь на придверном коврике лежал белый конверт. Быстро подняв его, я быстро скрылась в квартирке, пока не выглянула любопытная пожилая старушка из квартиры напротив. Подбежала к закрытому
