связывал мужское начало одновременно с духом и логосом, а женское – с душой и космической стихией, что, как мне представляется, не совсем верно и несправедливо принижает женское начало, даже если иметь в виду возможные оговорки. Связь женского начала с космической стихией и душой вторична. Вот что писал Бердяев: “Дух есть мужественное активное начало, душа же есть женственное пассивное начало. Дух от логоса, душа же космична. Дух совершает акт относительно души, оформляет ее смыслом и истиной, дает ей свободу от власти космических сил” (Бердяев Н.А. Дух и реальность).
13
Возможно, именно такое их нерасторжимое единство, когда одно можно спутать с другим, и, более того, их совместное действие в творении привело к развитию учения о Софии (софиологии) как о некоей новой отдельной сущности. Часто обращали внимание (особенно это выражено у Вл. Соловьева) на вечную женственность Софии, тем самым, по-видимому, чувствуя прежде всего действие и отпечаток Святого Духа. О. Сергий Булгаков впоследствии критиковал этот акцент на женственность Софии, восстанавливая равновесие между совместным действием Логоса и Духа.
14
О триадах духа, души и тела писал А. Позов, основываясь на текстах св. отцов, но истолковывал и раскрывал эти триады несколько по-другому. Например, у него воля связана с логосом, а экзистенциальный центр он называет умом (нус), что, по моему мнению, не совсем верно. Ум относится к логосу, а экзистенциальный центр связан со свободой и с волей. В последующих главах это будет более подробно раскрыто.
15
В этом предчувствии, быть может, кроется просветленный корень такого стихийного почитания Богородицы, каким мы его наблюдаем в истории. Принять Богочеловека, т.е. войти в Богочеловечность, сложнее, чем принять человека, через которого действует Бог.
16
Это замечательно показано в “Анне Карениной” Л.Н. Толстого.
