в Москве у нее была небольшая фирма, в которой помимо нее трудилось еще пять человек.
– Камерная такая компания, – рассказывала Наталья, – фактически мы работаем только с моими заказами. У нас нет других дизайнеров, нет смежных услуг. Юрист-бухгалтер, менеджер, который решает все вопросы по закупкам и документам. Все работают на меня.
– А в Иркутск вы летите зачем?
– На финальную приемку проекта, – ответила Наталья. – Мы оформляем ландшафт загородной резиденции чиновника. Послезавтра будет открытие, большая вечеринка с именитыми гостями. Все должно быть безупречно. Поэтому я лично все проконтролирую. А вы зачем летите?
– Как раз на ту вечеринку, – ответил Миша.
– Серьезно?
– Да нет конечно, шучу! Я лечу домой, повидаться с мамой. А потом обратно в Москву. Я учусь в университете гражданской авиации.
– Так вы будущий пилот?
– Нет, я будущий авиадиспетчер.
– А самолетам нужны диспетчеры? Разве там все не электроника делает?
– Что вы!..
Миша принялся объяснять, как работает управление воздушным судном. Они болтали несколько часов без умолку. Наталью, казалось, увлекло летное дело, и она засыпала его вопросами. Как с Мишей бывало в такие моменты, чем дольше он общался с Натальей, тем моложе она казалась.
– А вы заметили, Миша, что тут все стюардессы недолюбливают одну? Я думаю, она спит с пилотом.
– Это с чего вы взяли?
Они уже выпили по две бутылочки красного сухого вина, и им стало весело, несмотря на громко храпящего мужика справа.
– Когда он выходил из кабины в туалет, та самая стюардесса… вот, вот она! Вот, идет.
Между креслами вальяжной походкой шла бортпроводница. Высоченная, надменная и, чего уж тут греха таить, красавица. Глаза томно прикрыты, слегка недовольная улыбка. Она лениво оглядывала пассажиров и следовала вдоль кресел не торопясь, словно прогуливалась по набережной где-нибудь в Ницце. Не хватало легкого бриза, чтобы трепетали блондинистые локоны, ну и локонов тоже не хватало, потому что они были стянуты в тугой пучок на затылке. Она прошла мимо них, и Миша с Натальей дружно захихикали, как школьники, а потом выбрались со своих мест и отправились в хвост самолета якобы в туалет, а на самом деле подслушать, о чем там будут шептаться стюардессы.
Из двух туалетов один был свободен, и Миша пропустил Наталью, а сам встал поближе к шторке, за которой своими делами занимались бортпроводницы. Судя по всему, они готовились раздавать еду.
– Я надеюсь, ты когда-нибудь созреешь, чтобы извиниться за то, что рассказала всем про наши обстоятельства? – спросила одна из них, судя по тону, та самая эффектная блондинка.
– Я уже все объяснила. Мы разговаривали о приоритетах. Это ведь тренинг, там так делают, – прозвучал в ответ недовольный, уставший голос.
– Говорить надо про свою жизнь,
