вечер. Порой, опрокинув кружку, начинаешь тоньше ценить прекрасное.
Я подмигнул, и хозяин заведения улыбнулся, наливая мне напиток. Добрый человек – об оплате снова не попросил.
В кружке плеснуло нечто темное, и Дэннил, едва не коснувшись губами ободка, вдохнул аромат напитка.
Я молча окинул его вопросительным взглядом.
– Эрелла махд, – пояснил тот. – Солод и насыщенный, острый вкус землицы нашей, а в конце – нотка пряностей. Наслаждайся, отличная штука. – Он выразительно посмотрел мне в глаза, давая понять, что угощение не из дешевых. – Эреллу махд нужно смаковать.
Я благодарно кивнул и поднял кружку за его здоровье.
Отведать хмельного настоя я не успел – на мою кисть опустилась чья-то рука. Певица… Улыбнувшись, она выхватила у меня кружку и поставила ее на стол.
– Прогуляемся?
Я метнул взгляд на Дэннила, однако тот внезапно проявил живейший интерес к восстановленному мною пятачку на стойке. Впрочем, не секрет: когда дело касается слабого пола, мужчины друг другу не помощники. Еще раз глянув в кружку, я протяжно вздохнул:
– Уж боялся, ты не попросишь.
Подняв свой футляр, я подарил женщине самую обворожительную из своих улыбок и пристроился за ней. Мы пошли к выходу.
Путь наш оказался короче, чем я рассчитывал.
Большинство мужчин, оказавшихся в компании прекрасной женщины, лелеют надежду, что подобная прогулка под полуночным звездным небом будет длиться часами.
Мы спустились на пять ступенек и встали, облокотившись о перила. С этого места все посетители таверны были как на ладони. Нашей встрече явно не хватало ни уединенности, ни романтики. Опустив футляр на пол, я прижал его лодыжкой к лестнице.
– Меня не раз приглашали на свидания, но чтобы в таком месте… – пробормотал я, покосившись на певицу.
– У приглашавших тебя женщин на уме было нечто иное, – усмехнулась она, твердо ответив на мой взгляд.
– Что же на уме у тебя?
Я придвинулся ближе, и на этот раз женщина не отстранилась.
– На уме у меня вопрос.
В ее глазах вспыхнуло такое пламя, что огонь в очаге показался бы не более чем искрой на труте.
– Что ж, спрашивай. За свою жизнь я рассказал тысячи историй и столько же услышал. Дам ответ на любой вопрос. И о событиях, которые у всех на языке, и о тех, что давно позабыты. Скорее всего, я удовлетворю твое любопытство.
Певица не стала ходить вокруг да около, и ее слова резанули меня, словно ножом по сердцу:
– Почему ты лжешь?
Я невольно моргнул. Она застала меня врасплох – ответ пришлось вылавливать в темных водах, где не видно ни зги. В конце концов я не нашел ничего лучшего, чем задать встречный вопрос:
– О чем ты?
– Об этой легенде про Этайнию. Ты ведь подал историю так, как ее рассказывают уже десятки лет.
Певица сделала многозначительную паузу, глянув в пустоту, словно погрузившись в далекое, ведомое только ей прошлое.
