доходившие ему до лопаток, были собраны в низкий хвост, отчего его смуглое лицо с пронзительными черными глазами и резкими чертами казалось хищным и опасным. При его появлении все разговоры в аудитории смолкли. Он бегло осмотрел нас и кивнул, разрешая занять свои места.
– Слушай, – наклонилась ближе ко мне Рэтара. – А его дракона ты тоже видишь?
Я отрицательно покачала головой и хотела уже добавить, что никогда не видела его и его дракона одновременно, как у всех остальных драконов, но в этот момент подняла взгляд и чуть не подавилась своими несказанными словами, поскольку на какую-то долю секунды встретилась глазами с темными, опасно сверкнувшими глазами лорда Мотлифера.
– Девушки с задних рядов, – взгляд драконьего короля уперся прямо в нас с Рэтарой. – Попрошу вас пересесть сюда, – коротким резким жестом указал он на места в первом перед кафедрой ряду.
– В такого монстра может влюбиться только леди-клякса, – пробормотала я, подхватывая свой плоский учебный планшет со справочными материалами для того, чтобы перейти в первый ряд.
Рэтара закашлялась, скрывая смех.
К моему величайшему облегчению, после того, как мы перекочевали на места в первом ряду, драконий король перестал обращать на нас внимание. Темой его лекции, при чтении которой он с таким же успехом пользовался виртуальными проекциями местного аналога искусственного интеллекта, как и предыдущий лектор, только без всякого ненужного пафоса в виде речей и картин битв и сражений, была идея существования других магических миров, кроме нашего. Говорил он хорошо и достаточно понятно, хотя некоторые места его объяснений, связанные с магией, я просто не понимала от слова совсем. В общем, суммируя все то, что он сказал, получалось, что до появления на горизонтах этого мира империи клякс считалось, что звездные войны прошлых лет, которые вели люди и маги, выжгли в прилегающих вселенных все зародыши жизни, что там были. В то, что согласно магическим законам сохранения равновесия миров, жизнь в других вселенных не могла прекратиться по мановению волшебной палочки и страстному желанию лордов четырех королевств избавиться от конкурентов, до некоторых пор верили и публично провозглашали только несколько драконьих магов-теоретиков, в числе которых был король Мотлифер. Ему же принадлежало определение и классификация этих условных клякс. В его магической классификации они назывались по-другому, длинно и непонятно, и я не собиралась все время ломать себе язык, выговаривая это глупое определение заумных академиков. Поверили в сущестовование этих клякс только после того, как начали болеть и терять свою магию члены королевских семей, несмотря на то, что на проблемы, начавшиеся по всем мирам с магией обычных магов и людей-полукровок предпочитали закрывать глаза. Снова – классика жанра. Согласно теориям драконьих магов, происходили все эти безобразия не столько потому, что кляксы были менталистами, сколько потому, что они нашли своеобразный способ выкачивать
