стол, отодвинув объедки.
– Надеюсь, затравка для душевной беседы не помешает? – говорил он, помогая “человекообразным” принимать устойчивые положения.
– Да уж, – поддакнул Филька, придерживая мужика с испитым, землистого цвета лицом, – водочка способствует трём “раз”: разогреву, расположению и развязыванию… не только языков.
Наконец, сбитые с толку бомжи, в количестве трёх человек, беззлобно поругиваясь, перекидываясь тёплыми словечками на местном диалекте, расселись вокруг нежданного “обеда”. Тишка проворно наполнил грязноватый, заметно битый, стакан водкой и протянул Вихляю. Этот мужик выделялся особенной подавленностью. Казалось, он ещё не привык к нищенскому существованию и воспринимал окружающее, как нелепое недоразумение. Но стакан взял охотно и, не скривившись, влил в себя пойло целиком. Настороженность в глазах смягчилась и, вытерев рот, бомж поинтересовался:
– За что такая милость? Даром только свиней кормят, чтобы потом резать…
– Покусай меня Родькины гуси, но Вы, уважаемый, перед тем как попасть в этот неповторимый подвальный рай, наверняка имели неполное образование, в смысле сельского хозяйства, – обрадовано выпалил Филька.
– Поэтому надеемся, что Вы внятно расскажете, где сыскать средь вашей братии моего дражайшего родственника, Бедича Вакулу Ардалионовича, – горячо подхватил Тишка.
Вихляй раскрыл щербатый рот и пролепетал:
– Я и есть Вакула… Бедич…
– Ты посмотри, как мы в точку! – обрадовался Тишка. – Недаром божья милость снизошла к нам, грешным, в образе святой матери Устиньи.
– Без Бога оно, конечно, не обходится, – умно продолжил Филька, – однако и везение присутствует. Как говорил твой дед Кузьма, “везёт дуракам и беременным”. Первые считают что повезло, если сломал ногу, а не шею, а вторые – если чернявому супругу родила рыжего, а не чернокожего! Красноватый оттенок волос можно списать на генную мутацию, вызванную экологией и климатом. А чернота кожи новорождённого плохо стыкуется с удалённостью Африки. Отчего, после общения со “счастливым” мужем, мамаша может остаться и без ног, и без головы.
– В таком случае, – вскинул заблестевшие лукавством глаза княжеский потомок, – я, беременный дурак!
Последняя фраза говорила о том, что Вакула не растерял природное чувство юмора, и повеселевшая компания разразилась гомерическим хохотом. Даже серьёзный и важный глава фирмы заулыбался.
Обстановка разрядилась, и теперь уже Григорий решил внести свою лепту в успех дела.
– Официально предлагаю Вам, Вакула Ардалионович, безотлагательно перебраться в нашу гостиницу, чтобы привестись в порядок и в нормальной обстановке продолжить общение с родственником.
– Трезвая и своевременная мысль, – поддержал Тишка, удивившись неожиданной активности Григория.
– В таком виде?… – засмущался потомок, – в гостиницу?…
– Не
