все еще путаешь мою сущность с чем-то другим, что привыкли желать люди, но попробуй осознать это – так же, как и ты, я просто есть. И, все же, Изгнание повлияло на меня, оно изменило меня – ведь именно в этом и было его предназначение – теперь я вижу многое иначе, с разных сторон, с разных точек зрения. И я ощущаю определенную ответственность за некоторые события, и ощущаю ответственность вмешаться в них. Эта катастрофа пришла не от людей, и людям не по силам с ней совладать. Ты можешь называть это как-то по-другому, но суть не изменится, сейчас именно тот момент, когда я должен вмешаться, или мир изменится до неузнаваемости.
Внутри Сантино злился, ему не нравилось, что Кай доказывал неправоту его взгляда на жизнь, его мировоззрения, и он даже не пытался принять это, как другую, еще одну точку зрения. Кай видел, как тяжело он дышит от ударивший в голову ярости. Похоже, он готов был полезть в драку, но тут осознал, чем это может для него закончится и, не отрывая от Кая глаз, он одним глотком осушил стакан, стукнув им о стойку, и глубоко затянулся, сразу почти докурив тлевшую сигарету Grim Reaper’а. Опьянение, похоже, немного расслабило его.
– Хочешь понять, что делал неправильно? – Морщась, бросил Сантино. – А может хочешь ощутить себя человеком среди беспорядков Вавилона? Ведь видел когда-нибудь гражданскую войну? И почему же ты все еще считаешь, что в подобное не стоит вмешаться и остановить?
Знаешь, как все начиналось? Конечно, не знаешь, ты был занят своим Изгнанием. Мы с братом открыли свое дело, потому что знали на что способны и не пытались спрятаться от тех возможностей, которые дала нам новая Энергия. Мы знали, что, если будем делать то, что нам теперь доступно, и то, что задумали – люди осознают, как до́лжно поступать, чтобы процветать, а не погрязнуть в войнах.
Это грязный город, мегаполис, здесь всегда найдется место для злости и гнева, для мошенников, убийц, психопатов. В таком городе, как Вавилон, всегда будут появляться темные мысли и порождать темные поступки. Их нельзя вымыть из такого города, высокие здания на узких улочках отбрасывают тень, и, у тех, кто вынужден в ней жить, всегда будут зарождаться новые тени в голове. Мы с братом не пытались избавиться от них, мы хотели показать другим, тем у кого нет этих теней в сознании, как они должны поступать.
Ты можешь услышать все что угодно о той организации, которую мы пытались создать. Каких только домыслов не сочиняли о ней, каждый пытается оценить ее по своему взгляду. Армия спасения, гражданские дружинники, наивные идеалисты, как нас только не называли. Я, скажем, слышал даже такую глупость, что она была началом одного из синдикатов, но он не смог развиться, поскольку не придерживался соответствующей политики и корпоративного духа, и другие синдикаты его просто задавили. Что за маразм! На самом деле, то, что мы создали, даже нельзя описывать словом «организация», но по-другому эти начинания просто нельзя было зарегистрировать юридически в этом городе. Мы открыли агентство, не предписывающее никаких границ с
