не хуже пощечин.
Ответ ему не требуется. Он все видел, оттого и кивает молча, снова возвращая взгляд к документам на столе.
Мне нечем крыть.
– Нельзя, – опустив глаза, признаю.
– Я даю слово, что не обижу тебя. Не прикоснусь. Я хочу помочь, – мягкий баритон ласкает слух.
– Спасибо вам. И если ваша помощь искренняя…
– Искренняя, – перебивает меня.
– Всевышний свидетель, добро обязательно вернется вам. Я не буду отказываться от помощи.
– Тогда идем, – улыбнувшись, кивает мне на выход.
Я иду на огромный риск, соглашаясь, но и будет несусветной глупостью в моем положении отказываться от помощи.
Куда я пойду? Опять на вокзал? Или просто бродить по Москве в поисках работы? Кто меня еще возьмет без документов?
Щелкнув брелком, он снимает с сигнализации автомобиль, садится за руль красивого кроссовера темно-синего цвета.
Останавливаюсь возле двери, с сомнением окидывая взглядом машину и водителя. Всевышний, как же я рискую. Страх оседает на сердце. Меня бьет озноб. Что, если он не тот, кем кажется?
Пообещал помочь, а сам…
После всего пережитого, я уже никому не доверяю. Да, он начальник, сотрудник полиции, но это же не дает абсолютно никаких гарантий. Кто сказал, что он не может обмануть? Затащить в постель или продать в рабство.
Я уже ничему не удивлюсь. Порой кажется, что хуже быть уже не может, но жизнь каждый раз демонстрирует обратное. Интуитивно чувствую, что он не навредит мне. Или, может быть, мне хочется в это верить.
Но если есть хоть один шанс вырваться из той жизни, в которой я жила, затеряться в Москве, я им воспользуюсь.
Приняв окончательное решение, сажусь в салон автомобиля, закрываю дверь. Отрезая нас от всех.
Кроссовер тут же трогается с места.
Он яростно мчит по трассе. Едем с какой-то бешеной скоростью, как на пожар. Сижу, вжимаясь в сиденье, скосив глаза на спидометр. Нервно сглатываю и хватаюсь за ручку на дверце. Всевышний, помоги. Салон автомобиля заполнен его ароматом, смешанным с запахом сигарет. Аромат ментола с нотками мускуса.
Смотрю в лобовое стекло и молюсь Всевышнему, чтобы он снизил скорость. А у меня от страха язык к небу прилип.
Судорожно сглатываю ком, который встал поперек горла. Чувствую, как быстро колотится сердце, набатом в ушах отбивает. Дыхание тяжелое, прерывистое. Сжимаю пальцы.
Меня всю знобит и лихорадит. Не сразу замечаю, что по щекам льются слезы.
– Вы нас убьете, сбавьте скорость, прошу… – кричу на весь салон.
Он поворачивает голову, смотрит, хмурится. Не понимает, что со мной.
– Вы… Вы на дорогу смотрите, тормозите… Прошу. Мне очень страшно, —хриплю я.
Он удивленно моргает и переводит взгляд на дорогу, медленно сбавляя скорость.
Сумасшедший. Безбашенный.
Привожу дыхание в норму, успокаиваясь.
– Прости, –
