незаметно отстали от группы и свернули в длинный коридор, ведущий, судя по указателю, к кафе. Там сидело довольно много людей: кто-то обедал, кто-то просто вёл беседы за чашкой кофе. Подойдя к барной стойке, Анна заказала по стакану сладкой газировки, привычно оплатив и за Эмили, у которой вечно не было денег. Когда к ним подсел высокий, красивый парень, Анна сразу встрепенулась и начала накручивать на палец прядь волос.
– Привет! Вы уже были на экскурсии? Понравилось? – спросил он.
– Конечно! – ответила Анна. – Классно тут у вас.
– Да. Это совершенно особенное место, – подтвердил молодой человек, и, глядя на Эмили, добавил: – Любой может стать волонтёром. И внести свой вклад в общее дело. Мало кто решается на такое. Но те, кто рискнул, редко жалеют.
Взглянув на большие часы на стене, он сказал:
– Простите, мне пора бежать на кухню. Начинается смена. Очень надеюсь, ещё увидимся.
Анна с сожалением посмотрела ему вслед и грустно произнесла:
– Похоже, тут все очень заняты. Ладно, пойдём уже. Всё равно денег нет, и в магазин идти нет смысла, только расстроюсь.
Эмили была настолько погружена в свои мысли, что даже не заметила, как они спустились по трапу и снова оказались на берегу. Обернувшись, она увидела надпись на борту корабля. Всего четыре английские буквы «НОРЕ»1. Надежда…
Мелкая дрожь прошла по телу, дыхание стало прерывистым. Сердце в бешеном ритме гулкими ударами стучало в груди. А мысли, как звук колокола, гремели в голове: «А ведь я тоже могу! Что, если… послать к чёрту этот ненавистный дом и город. Может быть, это мой шанс?»
Она шла всё быстрее и быстрее. Впервые Эмили ощутила неизвестно откуда взявшуюся силу и уверенность. И злость. Много злости. Разрушающей. Мощной. Именно такой, которую она так любила в шторме и никогда до этого не разрешала себе.
***
Войдя в дом, Эмили первым делом направилась на кухню. Её удивило, как громко могут стучать ноги по старым доскам, если идти вот так, не боясь, быстро. Мама готовила обед, а отец сидел в своём тёмно-коричневом дряхлом кресле, уткнувшись в газету, и дремал.
– Скоро будет еда, – тихо сказала мама.
– Я не хочу есть! – неожиданно громко прочеканила Эмили.
– Тише, тише, ишь расшумелась, что это с тобой?
– Больше не хочу жить в этом доме! Я уезжаю от вас… – голос, вздрогнув, снова окреп: – Пойду волонтёром на корабль!
– Что ты выдумала, Милечка? – изумлённо спросила мама. – Тебе и здесь нормально! Посмотри, вот братец твой и сестра уехали учиться в столицу, и что хорошего там? Не звонят, не приезжают, совсем совесть потеряли. Зачем им эти институты? И тут можно жить, как люди. Кому ты нужна там, на этом корабле? Да и не возьмут тебя, только школу закончила, ничего не умеешь. Бестолковая ты, и здоровье слабое. Сиди, как сидела, с нами, и накормлена, и крыша над головой есть.
Внутри
«hope» [надежда. – англ.]
