выражение лица.
– Больше тут ничего не поделать, – отвечает он.
– А как насчет проведения клинических испытаний? – спрашиваю я.
Врач медленно качает головой.
– Болезнь прогрессировала, на данной стадии для нас это невозможно.
Его «для нас» выводит меня из себя. Отнюдь не «мы с ним» проходим через это. Сегодня вечером он отправится домой и поиграет в теннис, или посидит перед телевизором с пивом, или поцелует свою хорошенькую супругу. Он не видит боли, которую испытывает мой отец круглыми сутками, каждый день. Он не имеет к «нам» отношения.
Я делаю глубокий вдох и пытаюсь подавить страх, постепенно заполняющий пустоту где-то в районе живота. Папа еще не умер. Я без конца мысленно повторяю эти четыре слова.
– Сколько осталось? – спрашивает мама.
– Месяц. Может, меньше.
Если бы рак поджелудочной железы был вампиром, это был бы не холеный Лестат[1] и определенно не сверкающий на солнце Эдвард. Нет, это была бы орда вампиров из фильма «30 дней ночи» – безжалостная, кровавая, способная стереть целый город с лица земли.
Хотя нет, даже это сравнение не подходит. Рак настолько безжалостен, что даже самые жестокие из вампиров не могут с ним сравниться. Рак не торопится. По крайней мере, горожане из фильма «30 дней ночи» умерли быстро: несколько мгновений ужаса, а потом – бум, ничего. Такая смерть наверняка лучше. Любая смерть лучше, чем смерть от рака.
Двести сорок шесть дней – и отсчет продолжается.
– У вас есть ко мне вопросы?
«Почему?» Это слово снова и снова прокручивается у меня в голове. Но на этот вопрос никто никогда не отвечает. Даже Бог, а ведь папа говорит, что у Бога есть ответы на все вопросы. Я уверена, что доктор тоже не сможет дать мне ответ.
Папа пожимает руку доктора и благодарит его. Я не совсем понимаю, за что папа так благодарен врачу, но он всегда такой – умеет найти повод для благодарности там, где для меня это кажется невозможным. Раньше меня это восхищало, но теперь хочется схватить папу за плечи и трясти до тех пор, пока он не признает, что сейчас нам не за что быть благодарными.
Я выкатываю папу из больницы в инвалидном кресле, стараясь не натыкаться на острые углы, но он не раз ударяется ногами, и мама просит меня быть осторожнее. Папа, кажется, ничего не замечает.
По возвращении домой отец устраивается там, где теперь проводит большую часть времени: на больничной койке, установленной в спальне для гостей. Папа утверждал, что мамин храп не дает ему спать по ночам, и мы смеялись над этим, но я знаю, что он сделал это ради нее. В последнее время он часто стонет во сне – наверное, не хотел, чтобы мама слышала. На мой взгляд, ей следовало бы немного поспорить с папой по этому поводу, но мама просто отпустила его.
Она слишком легко все отпускает.
Уложив папу на койку, она сразу же дает ему капли
Центральный персонаж серии романов Энн Райс «Вампирские хроники», вампир.
