короткие, пушистые русые волосы, темные брови изящного рисунка, маленький нос с горбинкой, широко раскрытые, любопытные глаза и ямочки на щеках. Ее особенность была и в том, что
она его абсолютно не замечала.
– Что-то красивое, – пробормотал он, глядя на нее.
– Что вы говорите?
– Что-то красивое…
24 августа 2020 г.
Он знал, что по вторникам, когда время есть свободное, она надевает любимое платье цвета патоки и идет в поле – собирать цветы. Шляпой пренебрегает – солнца не боится. Боится пчел, что могут больно ужалить. Длинные рукава-фонарики на запястьях пачкались пыльцой и травой.
– Красивые, – проговорил он, заходя в комнату и снимая шляпу; его взгляд обратился к пышному букету малинового цвета. Стоял дурманящий аромат, для него почти нестерпимый.
– Это багульник, – сказала она, снимая ботинки, – Вы знали?
– Нет… – отвечал он эхом.
– А следовало бы. В следующий раз я возьму Вас с собой, хотя предпочитаю делать это в одиночестве.
Он ненавидел цветы, но был готов их полюбить почти с остервенением, – лишь бы быть с нею рядом.
11 сентября 2020 г.
– Вот, возьми. Поставь в центр.
Она протягивает мне крохотную баночку вишневого джема.
– Сейчас ноздри слипнутся, – со смехом говорю и следую ее указаниям. А она, серьезная, игнорирует.
Не решаясь сесть первым, наблюдаю, как она намазывает сливочным маслом толстые блинчики.
Заревел чайник. Она подрывается, вытирая руки о фартук, но я бочком ладони показываю, чтобы не отвлекалась.
– Ромашка и розы, посмотри вон там.
Мы заливаем цветы в чашках, накладываем на ажурные тарелки добрые порции блинчиков и, наконец, усаживаемся. А у нее все твердый, непроницаемый взгляд. А мне сложно, почти никак не сдержать улыбку, когда я смотрю на нее вот такую. Кажется, что она сама вот-вот просияет, просто ей не хочется портить момент.
17 сентября 2020 г.
– Что ж, я позвонила сказать, что не приду.
Она слышит, как он улыбается. Господи, это невыносимо! Как ей хочется, чтобы он воспринимал ее всерьез – чтобы все воспринимали ее всерьез! Ее гнев, ее раздражение, ее возмущение, всю ее – настоящую.
– Слышишь меня? – У нее сжалось горло (опять, вот спасибо!). – Уходи, не жди меня.
– Перестань… – Тихо, так тихо, что, кажется, его губы ласкают ухо. – Я знаю, что придешь.
– А вот и нет, – поджимает губы, – ты привык, что я такая предсказуемая, а я…
– А ты здесь.
Ей показалось, будто голос его прозвучал как-то отдаленно и вместе с тем так живо близко. Она вздрогнула, закрыла глаза и сокрушенно прошептала:
– Я здесь. И ты здесь…
– Я
