не возненавидит ее так же сильно, как он сам ненавидит себя. Но Хаэриэль была в этом совсем не уверена. Разве она не дала Терину видимую причину винить ее? Кто осудит его за то, что он ее возненавидел? Терин никогда ее не простит и будет иметь на это полное право.
А если он будет винить себя? Ведь нельзя не предполагать, что однажды он решится действовать, чувствуя к себе лишь отвращение. А если эти чувства усилятся настолько, что переход к следующей жизни покажется естественным решением всех его бед? Все это приводило к настоящей проблеме: Хаэриэль нуждалась в нем.
Она надеялась, что это не так. Она надеялась, что для исполнения ее планов по возвращению трона ей не потребуется последний истинный наследник королевского рода ванэ из Кирписа. Даже при самых благоприятных обстоятельствах было бы почти невозможно добиться сотрудничества верховного лорда Куура – гордого, высокомерного, своевольного. А уж если учесть, что она двадцать пять лет была его рабыней. Двадцать пять лет была не в состоянии ослушаться ни одного приказа. Двадцать пять лет кротко, тихо и всегда послушно служила ему.
Он никогда не выполнит ее приказ. Если только она предпримет соответствующие шаги.
Так что Хаэриэль собралась с духом, готовясь совершить уже второе злодеяние за этот вечер.
Она села рядом с Терином, обхватила его голову руками и принялась плести чары[58].
10. Тень Вол-Карота
– Серьезно? – Кирин прищурился, глядя на Турвишара. – Моя мать?
Турвишар улыбнулся.
– Тебе разве не интересно, что произошло с твоими родителями?
Кирин усмехнулся:
– Ладно. Признаюсь, мне немного любопытно. Но мне не нужно… – Он вздохнул. – Как бы то ни было, на чем я остановился? Ах да, все полетело в ад.
(Рассказ Кирина)
Никто не мог по-настоящему увидеть Вол-Карота. Он образовывал вырезанную из реальности дыру в человеческий рост, силуэт абсолютной, совершенной черноты. Его появление принесло последнее, абсолютное доказательство моих худших кошмаров: Вол-Карот был свободен.
И когда Вол-Карот явился, все вокруг него умерло.
Все произошло совершенно внезапно. Я даже не мог точно сказать, какое количество погибло. Группа моргаджей сидела рядом с тем местом, где он появился, а потом их просто… не стало. Я не думаю, что у них было время нырнуть в сторону. Четверо моргаджей, стоящих слишком близко, закричали, а потом распались, обратившись в прах. Каменные колонны отслаивались лохмотьями, пол осыпался под ногами Вол-Карота. Сама вселенная съежилась от его присутствия. Он был самой анафемой.
Мне к горлу подкатил комок. Черный осыпающийся пепел походил на то, что стало с Роламаром, когда я прикоснулся к нему. Все выглядело именно так, а значит, раньше я ошибался по поводу того, почему мог причинить вред дракону[59].
Судить, куда пал взгляд Вол-Карота, было невообразимо. Оценить выражение его лица было невозможно. О нем вообще ничего нельзя
Следует отметить, что чары весьма сложны в исполнении, ненадежны и невероятно опасны. Ей несколько столетий, так что я полагаю, у нее было время попрактиковаться, но все же…
Очень, очень ошибался.
