лицо.
Этой ночью я так и не смог уснуть, не поднимался даже из кресла и не выходил из кабинета. Утром меня на этом же месте нашел Хорхе, впихнул кружку с кофе и, обронив короткое «встречаемся через десять минут», направился за той, кто всю ночь мелькала в голове бесконечным ворохом вопросов.
Выглядела она ничуть не лучше, чем я: глубокие тени под глазами, помятая одежда, растрепанные волосы, потерянный взгляд. Девушка даже ни разу не кинула в мою сторону ни одной язвительности. Впрочем, я не особо настроен на разговоры по утрам.
Дорога до дома Перес тоже прошла в полной тишине. Луиза почти растеклась по сидению, я все еще крутил в голове разные теории и список вопросов, которые интересовали больше остальных.
Когда желто-красный дом оказался в зоне видимости, девушка заметно оживилась, лихорадочно стала поправлять волосы, расчесывая растрепанные кудри пальцами.
– Не могла бы ты сорить своими волосами в своем доме?
– Мог быть более гостеприимным.
– После тебя придется загонять машину в мойку.
– А после тебя придется выкинуть этот костюм, – огрызнулась Луиза в ответ.
– Просишь купить новый?
– Я бы предпочла смотреть на то, как ты его стираешь, – а затем, даже не дождавшись, пока Хорхе заглушит машину, выпрыгнула из нее, быстрым шагом направившись к дому. Я вышел следом, догоняя девушку уже около крыльца. Пальцы сомкнулись на локте, останавливая. Луиза дернула руку, пытаясь вырваться из хватки.
– Вроде бы я уже не твоя пленница, – не поворачиваясь, произнесла она.
– Все еще моя, – отозвался я, сильнее сжав локоть, – пока подпись твоего отца не появится на договоре, ты моя гарантия, и только попробуй что-нибудь выкинуть. Надеюсь, знание того, что дом окружен моими ребятами, остудит твой пыл. – девушка зло нахмурилась, собираясь что-то сказать, по моему лицу расплылась усмешка, не скрывающая превосходства. Это не гарантия безопасности, это гарантия, мать его, моей жизни. А жить я очень хотел.
– Луиза! – Перес дернулась, затем медленно развернулась, вынуждая выпустить руку. Я повторил ее движения, замечая заплаканную женщину, чье отчаяние ощущалось повсюду, заражало. Луиза дернулась от неожиданности, но всего через секунду сжала ладони в маленькие кулачки и вздернула подбородок.
– Анабель, – еле слышно прошептала Перес.
– Ты довольна?! Довольна тем, что живешь? Довольна тем, что он мертв? – выкрикнула она, шагнув к Луизе, которая, кажется, отрешилась от мира и наблюдала.
– Что я сделала, Анабель?
– Да как ты смеешь! – ярость, звучавшая в голосе женщины, была такой сильной, что на секунду показалось, что она ударит Перес. – Ты спала с ним. Генри везде ходил за тобой! Как ты посмела отнять его у меня? Он умер из-за того, что ты была рядом! Ты убила его! Ты! И знаешь что, Луиза Перес? Будь проклята. Ты не заслужила того,
