выбралась на свежий воздух. За деревьями садилось солнце, потянуло вечерней сыростью. «Это просто звуки, которые издает старое дерево», – сказала она себе. Может, ласточки свили себе гнездо под крышей, или мыши шуршат за стенами.
Настоящее искусство требует полного погружения в свои страхи, прикосновения к тому, что причиняет боль. И все это она должна воплотить в своих снимках.
«Но только не сейчас», – подумала Туне, прокладывая себе дорогу между берез и осин в ту сторону, где была еле видная из-за зарослей тропинка.
Мебель заняла свое место в комнате. Бюро, книжный шкаф и прочее, выглядевшее таким старым и потертым на фоне светлых стен и металлической кровати больничной модели, способной подниматься и опускаться. Эйра даже успела повесить занавески, хотя уже опаздывала на работу. Но она не могла бросить маму посреди этого бедлама: комната должна быть прибранной и уютной, она должна напоминать о доме хоть немного.
– С книгами я тебе помогу завтра, – пообещала Эйра, распаковывая последний бокал. По четыре каждого вида, в надежде на гостей. В единственном шкафчике сразу стало тесно.
– Не надо, я сама справлюсь, – отозвалась Черстин. – Ты же не знаешь, по какому принципу их систематизировать.
Библиотекарша, что продолжала жить в ее маме, явно уйдет последней.
Время в стенах приюта текло иначе, гораздо медленнее. Куда-то торопиться здесь было стыдно и, наверное, даже бесчеловечно, но у Эйры не оставалось другого выбора.
– Тебе тут будет хорошо.
На прощание она обняла маму. Дома она редко это делала.
– Не знаю, не знаю, – пробормотала Черстин.
Осенний воздух был такой ясный и прозрачный, что Эйра приостановилась, чтобы вдохнуть его полной грудью. К реке сбегала дорожка для прогулок, вокруг стояли беседки и веранды с еще не убранной садовой мебелью. Синоптики обещали в октябре теплую погоду. Может, все еще образуется?
На арендованном для перевозки вещей автофургоне она отправилась на работу: не зря же она оплатила целые сутки проката? У входа в полицейский участок растерянно топталась незнакомая молодая девушка.
– Ищете кого-то? – спросила Эйра, прикладывая жетон к электронному замку и вводя свой код.
– Да, но…
Эйра притормозила на пороге.
– Вы хотите подать заявление?
– Наверное, было ошибкой приехать сюда. – Голос был такой хрупкий и ломкий, словно крылья у стрекозы. Выцветшие волосы. Колечко в нижней губе.
– Я сержант полиции города Крамфорса, вы можете обратиться ко мне. У вас что-то стряслось?
– Речь не обо мне, – девушка провела рукой по волосам, отчего те не стали выглядеть лучше. – Это касается моего папы. Мы уже подали заявление, и мама говорит, что больше мы ничего не в силах сделать, но разве так можно, чтобы уж совсем ничего нельзя было сделать?
– Не
