Кешка. – Дразнится всё время… И ещё врёт…
Тут Людмилка высунула голову из парадной и скучным голосом прокричала:
– Хулиган!.. Ты зачем мне на варежку наплевал?..
Мишка и Толик посмотрели на Кешку. Оба удивлённо подняли брови.
– Опять врёт… Ничего я не плевал. – И Кешка рассказал про снежинку.
– Н-да… – произнёс Мишка и посоветовал: – Слышишь, ты с девчонками лучше не связывайся, с ними всегда неприятностей не оберёшься…
– Ну уж… – возразил Толик, – есть ведь, наверно, хорошие девчонки на свете.
– За всю жизнь не встречал, – заявил Мишка.
– А все мальчишки хулиганы!.. – прокричала Людмилка из своей парадной. Но мальчишки сделали вид, будто это их не касается.
Снежинка
Кешка играл один у поленницы и уже собирался домой, когда увидел Мишку. Мишка выскочил во двор в старых, разбитых валенках. Шея у него была как попало замотана шарфом, зато расстёгнутое пальто он туго запахнул и даже придерживал рукой. Мишка был чем-то расстроен. Он часто подносил руку в пёстрой варежке к лицу, сердито сопел и тёр у себя под носом. Заметив у поленницы Кешку, Мишка подошёл к нему и, глядя себе под ноги, угрюмо произнёс:
– Кешка, ты правильный человек… Хочешь, я тебе подарок сделаю?
– Хочу, – живо согласился Кешка.
– А не откажешься? – не отрывая глаз от своих валенок, спросил Мишка.
– Кто же от подарков отказывается? – простодушно удивился Кешка. Его друг не любил бросать слова на ветер и, если заговорил о подарке, – значит, подарит. Только что?.. Кешку ужасно мучило любопытство, но в таких случаях нужно сохранять абсолютную невозмутимость и спокойствие. А Мишка между тем посопел немного, преодолевая последнее жестокое сомнение – отдавать или нет? – и решительно произнёс:
– Ладно… Только смотри – береги и заботься… Я тебе её как лучшему другу дарю. – Мишка оттянул воротник и тихо позвал: – Шкряга… Шкряга… – И вдруг из-под Мишкиного шарфа высунулась белая мордочка, дёрнула острым носом, метнула туда-сюда красными глазками и спряталась.
– Что это за чудо? – спросил Кешка.
Мишка усмехнулся и сообщил, что это вовсе не чудо, а обыкновенная белая крыса.
– Очень умная, – убеждал он. – У вас в квартире ни одной мыши не будет – всех пожрёт. А чистоплотная – ужас… Шкряга, Шкряга, – позвал он снова ласковым голосом.
Крыса опять высунулась, только теперь из рукава. Осмотрелась и вылезла вся. Была она большая, с ладонь, только гораздо уже, очень красивая – вся белая как снег. Правда, длинный хвост немного портил её: он был розоватый и весь голый.
– Шкряжечка, – приговаривал Мишка, – ты не бойся, у Кешки тебе хорошо будет: он добрый… Ты слышишь, Кешка? Колбасой её иногда корми.
– Ладно, – согласился Кешка; ему не терпелось скорее заполучить крысу. Смущало его только крысиное имя – Шкряга. – Мишка, а почему её так чудно зовут?
– Это её моя мамаша так прозвала; у неё к животным никакой симпатии
