где я теперь и что делать. Эль поднялась на ноги. Стоя на месте, новой информации не получишь. Начать движение? Ну? Что нам подскажет аналитический центр? Ну да, начать. А пойдём-ка, посмотрим, что там дальше в этом идиллическом мире. Направление? Куда глаза глядят! Вот и тропинка. Узенькая, еле заметная в траве, но тем не менее… с жёлтеньким, весёлым песочком, живописно изгибаясь бежит к светлому и радостному лесу. Травка усыпана мелкими и разноцветными цветочками, огоньками горят лесные ягодки, поют весёлые лесные птахи. Лес приветливо машет ветвями: иди сюда, тут хорошо! Местами уютный тенёк, местами солнышко пробивается сквозь ветки. Ну и пошли, что тянуть-то?
Глава 6. Урод.
Эль миновала лесок, и перед ней раскинулось поле. Когда-то видимо тут пахали и сеяли культурные злаки. Колосья и сейчас тут остались в большом количестве, но ухоженным полем явно не были. Слишком много пробилось сорняков и трав, да и полевые цветы украшали бывшие нивы в слишком большом количестве. Заброшенные сельскохозяйственные земли. Интересно, остались ли поблизости местные жители? Жаль заброшенное поле, хотя и красивое. Солнышко. Ветерок нежно колышет травы и золотистые злаки, стрекочут цикады, полевые цветы клонят головы.
– Ой, что это, – пугало?
Надо же, осталось! Какое забавное! Сделано отлично, – прям живой человек, только немного карикатурный, а так похож! Прям как живой! Посмотрим поближе!
Эль подошла, и движения её замедлились. Ноги всё ещё шли, как бы сами собой, чисто по инерции, но идти уже совсем не хотелось. Он, правда был живой. Пока живой…
Длинный тонкий кол, на который был насажен естественным отверстием несчастный урод, был обильно залит текущей из него чёрно-красной кровью. На липкой деревяшке деловито копошились мухи. Видимо это был мутант, – слишком уродливый и раздутый для обычного человека. Одежда из мешковины и старая, ободранная соломенная шляпа. Он не издавал никаких звуков, кроме тихого хрипящего дыхания. Ни стонов, ни просьб о помощи. Видимо, надеяться ему было не на что. Собственно смерть уже стояла незримо рядом, деловито правя бруском лезвие своей косы. Сделать было уже ничего нельзя. Поздно. Внутренности разорваны, кровоизлияние, кровопотеря… Странно, что не умер до сих пор от болевого шока.
Эль слышала раньше о таких вещах. В общинах деревень нередко уничтожали родившихся уродцев. В условиях атомных ударов и радиации, появление мутаций перестало быть исключительным событием даже в отдалённых от мест массовых боев территорий. Общины отказывались признавать в мутантах людей, а видели порождения дьявола. Чистота рода равна праведности. Семя дьявола должно быть вырвано с корнем. Странно, как ещё этот дожил до возраста взрослого.
Она повернулась и пошла прочь. Потом побежала. Всё равно ничем не помочь. Всё равно сейчас умрёт. Но в голову упорно лезли мысли о этом жутком отчаянии и безысходности, о боли о одиночестве. Нет надежды и никто в мире не пожалеет. Нет смысла звать на помощь, если придут – сделают ещё больнее. Элли остановилась как
