папа имеет. Связавшись в ним, бандюга мог получить свою пропажу и даже больше. Мы бы навсегда закрыли эту тему, а папа, может быть, понял бы, какую ошибку совершил, выгнав меня из дома и поселив в каморке на цокольном этаже в хрен знает скольких километрах от родного города.
Но бандит не стал звонить… А что, если все же позвонил?
Сердце начинает биться чаще, когда я думаю о возможной встрече с отцом. У меня, наконец, появится шанс. Папа ведь не бросит родную дочь. Выручит. Поднимет связи. У него полно связей. Его знают все. Ну, практически. Забрать меня домой, пусть и у такого мерзавца, для папули не составит никакого труда.
Автомобиль останавливается возле какого-то высокого здания из стекла и бетона, на парковке, где уже много таких же дорогих и элитных машин.
Вижу, где-то в районе входа уже собираются приглашенные и репортеры. События такого уровня обычно транслируются на всю страну.
От осознания этого как-то неспокойно становится. Сердце просто бешеное. Волнение не удается унять.
Бросаю беглый взгляд на своего спутника. Он спокоен и холоден как всегда. Все черные рисунки надежно спрятаны под синим костюмом с тугим галстуком. На руке дорогие часы. Отец тоже носит эту марку, потому знаю. Ничто не выдает в бандите неандертальца, способного истязать своим членом женщин. Привязывать их к стулу, насиловать, угрожать.
Надо бы хоть узнать, как его зовут, хотя вряд ли мне это хоть что-то даст.
– Держи, – мужчина копошится в кармане, и протягивает мне что-то.
С удивлением понимаю, что это трусики. Маленькие черные, состоящие практически из нескольких ниточек кружева.
– Надень их, – командует мне. – Боюсь, не смогу сдержаться, зная, что твоя киска совсем голая.
– А как же «шлюхе ненужно белье»? – язвительно спрашиваю.
– Нет, малышка, – бандит тянется пальцами к моему лицу, и я вздрагиваю, шумно выдыхая, когда они касаются кожи на щеке.
Их прикосновение нежное и почти неощутимое, но оно тяжестью остается на мне.
– Сегодня ты не шлюха, а любимая женщина, – чужие пальцы ползут по еще, спускаясь по шее, учащая мое дыхание. – Готова сыграть эту роль, Бельчонок?
– Я ведь не могу отказаться… – произношу утвердительно, и наглые пальцы прищипывают выпирающий под тканью платья сосок.
– Ты вообще ничего не можешь, – напоминает похититель. – Ты – пыль. Пустое место. Моя вещь. И сегодня моя вещь будет самой послушной игрушкой на свете, правда?!
Бандит крутит сосок между пальцам, и горячие волны разносятся от него по всему телу. Едва слышно стону от этого ощущения.
– Я не слышу, – голос теперь звучит с нажимом и пальцы с садистским рвением до боли стискивают горошинку.
– Ай! – вскрикиваю. – Да, да! – обещаю. – Я сделаю, как ты скажешь!
Чуть было не добавляю «ублюдок», но вовремя осаждаю себя.
– Тогда надевай трусики, нужно прикрыть твою мокрую
