мыслей и чувств. Вид безжизненного тела пробуждал болезненные воспоминания о событиях, произошедших на поле боя, о жизнях, что они отняли, о товарищах, которых они потеряли, о таких же, как это бездыханное, оставленное на обочине тело. Она невольно отступила назад и, охваченная волной бурных эмоций, схватилась рукой за свои золотистые волосы. С детства ее успокаивало прикосновение к солнечным прядям старшей сестры. Подавив собственные переживания, Белла обратила внимание на товарищей. Она сделала шаг в сторону Майи и нежно коснулась ее плеча. Голубые глаза Стефана потускнели. Он присел рядом с курчавой девушкой, дотронувшись до ее спины.
В это время Юлиан пристально разглядывал мертвеца. Дариус осматривался неподалеку, а затем подошел к цветущим кустам и наклонился над ними. Майя подняла влажные зеленые глаза. Ее обычно звонкий голос звучал тихо и приглушенно:
– Как мы теперь можем винить эллиадских псов, когда сами от них ничем не отличаемся?
– Мы были вынуждены сражаться. У нас не было выбора. Мы не убиваем ради выгоды или удовольствия. Мы не такие, как они… – Стефан повторил последнюю фразу дважды.
– Разве не все так говорят? – Майя взглянула на Стефана.
Белла вмешалась в разговор:
– Майя, вспомни, мы дали друг другу слово, что не уподобимся эллиадцам, не станем теми, кем они нас видят, и продолжим двигаться вперед, как бы тяжело нам ни пришлось. Пока мы способны чувствовать и проливать слезы по другим, мы не нарушим этого обещания. Главное – не опускать руки.
Белла протянула руку Майе. Та взялась за нее и поднялась на ноги при поддержке Стефана, что придерживал ее за плечо. К ним приблизился Юлиан. В его разноцветных глазах клубилась холодная уверенность:
– Нельзя падать духом после первого боя, впереди еще долгая дорога. Идем.
– Смотрите-ка, за нашим мертвым приятелем пожаловали.
Оклик Дариуса привлек всеобщее внимание. Из-за угла, откуда они пришли, показались двое солдат Вольных, тащивших в руках носилки. Шлемов на них не было, коричневая форма взмокла и покрылась корками грязи. Легкое недоумение проскользнуло на их уставших лицах. Белла отметила, что выглядели они чуть старше ее.
– Эй, что тут встали, раньше трупов не видели, танкисты-неженки? – никто им не ответил.
Солдаты молча положили мертвое тело на носилки и потащили его обратно, пробормотав перед тем как скрыться из виду:
– Отсиживаются за толстой броней, а потом еще и ноют…
Дариус небрежно отмахнулся от их слов, точно от назойливых комаров:
– Вы собираетесь стоять здесь до тех пор, пока нам опять не придется лезть в душные металлические коробки? Раз уж мы сюда притащились, самое время насладиться увлекательной прогулкой по убогим, не нужным никому, кроме нас, развалинам.
***
Алан шел по безлюдному проспекту,
