том, что именно произошло после, были разные. Я слышал несколько историй от слуг. Но самая популярная сказка о том, как мой отец и Миранда снова начали свой роман, еще до того, как нас с Грейслин перестали кормить одним молоком.
Только теперь Миранда не была любимой девушкой, она стала любовницей. Пока не умерла Патрис и она не продвинулась до жены.
Миранда, как и ее дочь, терпеть не могла проигрывать кому-то. Особенно десятилетнему ребенку.
– Я поговорю с ним, – пробормотал мой отец. – Объясню ему, что он поступил неправильно.
– Этого недостаточно. Ты думаешь, я смогу спать спокойно, зная, что твой сын через коридор от моей дочери, после того, что он сделал с ней?
– Мы точно не знаем, что случилось, милая.
Меня удивило, что он заступился за меня, но знал, что он не сможет долго оставаться непреклонным. Она убедит его. Она всегда убеждала. А он, ослепленный собственными грехами и ее красотой, подчинится.
– Что ж, терпеть не могу делать это, но либо он, либо мы.
– И куда я должен деть его? – эмоционально выплюнул отец. – Он ребенок, Миранда. А не чертова ваза!
– Есть школа-интернат не так далеко отсюда. Академия имени Эндрю Декстера. Сын Элейн ходит туда. Тот самый, кто выиграл грант. У меня есть брошюрка… – Я услышал, как зашелестела бумага.
Конечно, у нее была брошюра так вовремя.
– Ты хочешь, чтобы я кинул его в частную школу на другом конце штата? – прорычал он. – Господи, Миранда, только послушай себя.
– Ох, да брось, Дуг, – мягко сказала она. – Это хорошее место. Мы оба знаем, что он обогнал всех здесь в учебе. Ты окажешь ему услугу. Он сможет проявить свой потенциал вместо того, чтобы скучать и попадать во всевозможные проблемы. Мы будем рады видеть его на праздниках и летних каникулах. Он станет более управляемым.
И так я стал управляемым.
Выгнанным из моего собственного дома из-за вранья сводной сестры, лишь бы избавиться от меня.
Из-за ее ревности. Ее жадности.
Грейслин получила свою русскую пачку. Они убрали ее за стекло, прямо как в Оружейной палате в Кремле. Драгоценную и недосягаемую. Прямо как ее мечты о балете.
Еще она получила все внимание родителей.
Тогда началась моя одержимость Грейслин. Дикое желание подчинить ее несмотря ни на что.
В этот исторический момент, когда она победила в единственное, что имело значение – публичное мнение.
Но это был марафон, а не бег на короткую дистанцию.
Грейслин ожидало усвоение урока на горьком опыте.
Мы, Корбины, всегда побеждаем в конце концов.
Даже если это означало, что нужно играть грязно.
Глава 4. Арсен
– Остановитесь, – попросила Грейс, после того как мы приземлились в Ньюарке через несколько часов.
Шофер щелкнул поворотником, сбавил
