этих подонков и вообще весь этот день! Прошло не меньше получаса, когда я, наконец, выключила воду. А дальше все происходило как в замедленной съемке дешевого эротического фильма. Я дернула штору и та вместе с карнизом рухнула на кафель с грохотом, равняющимся взрыву гранаты. Я не успела даже ахнуть, как дверь с треском ломающегося дерева отворилась, и на пороге возник испуганный Кирилл в одних только низко сидящих на бедрах трениках. Он смотрел на меня, тяжело дыша, медленно обводя взглядом все мое тело, и в глазах рождался шторм, тот самый, в котором я мечтала утонуть. Его кадык дернулся, и он резко отвернулся.– Прости – сказал он хриплым, словно он болен, голосом – Я думал…, что с тобой что-то случилось.
И только в этом момент я поняла, что даже не пыталась прикрыться, пока он смотрел на меня. Я стояла в ванне мокрая и абсолютно голая с бесстыдно торчащими сосками, затвердевшими то ли от прохладного воздуха, ворвавшегося в ванную вместе с Кириллом, то ли от его темного взгляда. И мне совершенно, подчеркиваю, ни в малейшей степени не стыдно! Я жалела только о том, что не успела вдоволь насмотреться на его обнаженный торс с натренированной грудью, вздымающейся, словно после пробежки, кубиками пресса и узкой дорожкой волос, заканчивающейся в его штанах и тем, что под ними. То, что топорщило ткань свободных штанов, не оставляя сомнений в его желании. Мне было мало шторма в его глазах, я хотела окунуться в него, пусть даже погибнуть в нем. Я рассматривала его идеальную спину, словно вырезанную из камня, оценивая каждый мускул и мечтая убедиться, что на ощупь они такие же твердые, как выглядят. Одного его взгляда на мою грудь было достаточно, чтобы мышцы между ног стали сокращаться. Внизу живота появилась тянущая боль, и я свела колени, не в силах больше терпеть эти муки. Я не могла контролировать эти новые ощущения и не хотела. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного, но я знала на уровне инстинктов, что хочу его. А он хотел меня! Я чувствовала, ощущала кожей, как наэлектризован воздух между нами, я упивалась этим восхитительным ощущением маленькой победы над ним. Он больше не считал меня маленькой девочкой, он видел во мне женщину и хотел её. Я хотела ощутить его на себе, внутри себя! Вот, что было важно сейчас! И я не думала об отце, который вырвал бы себе волосы, а может и мне заодно, узнай он о моих мыслях. Не думала об уродах, которые чуть не отбили у меня желание хоть когда-нибудь заняться сексом с мужчиной. И даже о Кате, особенно о ней, мысль о том, что она не простит, если узнает об этом, причиняла сильную боль. Но я приняла решение, ни что не сможет остановить меня. Даже я сама.
– Посмотри на меня… – тихо попросила я.
Он мешкал, словно боролся с самим собой. Он был похож на голодного льва, которого посадили в клетку и бросили рядом еду, но всякий раз, когда он хотел прикоснуться к ней, его были током. Наконец, медленно, как будто боясь, что я в любую секунду передумаю и закричу, он повернулся ко мне лицом и посмотрел прямо в глаза. Я замерла, перестала дышать, кажется, даже сердце перестало биться от этого взгляда. В его темных, почти черных глазах бушевала буря
