игривые нотки лукавства. Кашлянув, я опустила глаза:
– Разве можно нарушить запрет на произнесение имени императора? Полагаю, мне не подобает так поступать.
Рыбешка сжал мои руки:
– Если мы станем соблюдать все эти правила, то станем чужими друг другу.
Я лишь пролепетала в ответ:
– Что-то я устала. Ты бы тоже ложился спать.
Повелитель ночи опустил голову, чтобы посмотреть мне в глаза, и будто невзначай поинтересовался:
– Говорят, ты сегодня ходила во дворец Вечного блаженства за пилюлями бессмертия.
Ох уж эта Ли Чжу и ее язык без костей!
Я сделала вид, что разглядываю пальцы на ногах:
– Просто забрела ненароком.
Рыбешка понимающе промычал:
– А, вот оно что… Зачем же тебе понадобилась девятиоборотная золотая пилюля бессмертия?
Запинаясь и отводя глаза, я солгала:
– Меня всю жизнь преследуют несчастья. Лучше держать при себе такую пилюлю про запас…
Рыбешка выпрямился и посмотрел на звезды. После чего вновь наклонился и проговорил:
– Если тебе что-то нужно, скажи мне, не стесняйся. Возможно, я смогу помочь.
Я резко вскинула голову.
Сжав напоследок мою ладонь, Рыбешка попрощался:
– Уже поздно, иди отдыхать.
На другой день в назначенное время я упрямо вернулась к воротам дворца Вечного блаженства. Когда прислужник провел меня в Киноварную обитель, владыка Лао следил за полыхающей печью, в которой булькало и закипало снадобье. Я не посмела тревожить владыку и тихо присела в сторонке, утирая пот. Наконец тот обернулся и встряхнул бородой. Поприветствовав его, я перешла к делу:
– Что же вы решили?
Верховный небожитель смахнул с рукавов остатки снадобий и вывел меня во двор:
– Вы искренне просите об одолжении, поэтому я не могу проявить скупость. Однако у меня всего три такие пилюли. Если я с легкостью расстанусь с одной, бессмертные об этом прослышат и от просителей не будет отбоя. Как тогда поступить старику?
У меня екнуло сердце, я не могла скрыть разочарования.
– Однако сегодня еще до рассвета ко мне пожаловал Небесный Император и замолвил за вас словечко. Поэтому я поразмыслил и решил подарить вам одну пилюлю.
Я не ожидала такого поворота. На душе потеплело, словно я наконец увидала селение под сенью ив [59]. Сердце кольнуло чувство стыда перед Рыбешкой.
– Премного благодарна, владыка, за столь щедрый дар. – Сложив руки, я поклонилась Верховному небожителю.
– Не торопитесь меня благодарить, – замахал рукой старик. Накрутив на палец прядь бороды, он преподнес очередной сюрприз: – Я готов подарить пилюлю, но попрошу у вас кое-что взамен. Это поможет мне отвадить других просителей и предупредит пересуды.
– Просите
«Гряды гор, вода – и нет пути вперед, но вдруг открылось предо мной селение под сенью ив» (
