а также обращает внимание на его систематику.207 В целом, видные схоласты комментировали Апостольский Символ по возвышенным патристическим образцам и обращали внимание на органическую связность статей.208
Использование греческой философии на службе христианской истины и акцент на философско-рациональной точке зрения в защите христианства можно найти у апологетов II века, особенно у Иустина Мученика. Мы уже знакомы с основополагающим взглядом Иустина на отношения между христианством и греческой философией. «Его дошедшие до нас сочинения, – замечает Федер по поводу богословского значения Иустина, – предлагают не только первую философскую и рациональную защиту христианства, но и множество чисто богословских изложений, которые по праву заслужили своему автору титул первого истинного богослова в церковной литературе старшего периода».
В рассказе св. Иринея о гностицизме, обычно озаглавленном «Libri 209ad versus haereses*». Иреней считает гностицизм (Ελεγχος χαι ανατροπη της ψευδονυμου γνωσεως [эленхос хай анатропэ тэс псэўдонюму гносэос]) противопоставлением тщательно разработанного учения валентиниан вере Церкви, «regula fidei». Затем гностическая ересь Валентиниана тщательно опровергается диалектико-философскими аргументами (книга 2) и авторитетом Предания и Священного Писания (книги 3 и 4).
Таким образом, в основном здесь можно найти основные формы богословских рассуждений: символический элемент, а именно вера Церкви, затем традиция, Священное Писание и спекулятивные рассуждения.210 «Его труды, – замечает Шване об Ирене из,211 – представляют собой первую счастливую и успешную попытку глубокого, спекулятивного рассмотрения христианской догматики». Хотя в этом главном труде св. Иренея обсуждаются почти все тайны христианства, в нем меньше признаков настоящей системы, методической структуры целого. Вновь открытое на армянском языке сочинение Иринея Επιδειξις του αποστολιχου χηρυγματος [эпидэйксис ту апостолиху хэрюгматос] демонстрирует больше единства и систематической организации. 212Хотя уже у апологетов II века и Иренея можно заметить зачатки и начало рационального проникновения в тайны веры и следы систематизации содержания откровения с помощью греческой философии, только в александрийской христианской школе с Климентом Александрийским и тем более с Оригеном мы можем ощутить действительное начало научного систематического богословия, первые более ясные признаки и выражения того, что составляет суть схоластического метода. Александрия была «естественным местом рождения христианского богословия.213
В своих «Строматах» Климент Александрийский подробно обсуждает отношения между пистисом и гнозисом, тем самым решая центральную проблему веры и знания, которая пронизывает всю последующую патристику и особенно схоластику. Вера должна возвыситься до гнозиса (ср. 1 Кор 3, 1 3), до высшего состояния религиозного познания, до прозрения в небесную
В III Sent. d. 25, q. 1, a. 2. 1, a. 2, об артикулах веры как principia sacrae doctrinae, он выражается в S. th. 1, q. 1, a. 1.
Friedrich Wiegand, Das apostolische Symbol im Mittelalter, Giessen 1904, рассматривает средневековые объяснения символов.
Учение Иустина Мученика об Иисусе Христе, Фрайбург 1906, 1.
Ср. R. Seeberg, Lehrbuch der Dogmengesch. 12 289 f.
Dogmengeschichte der vornicänischen Zeit2, Freiburg 1892, 96.
Ausgabe ter Mekerttschian und ter Minassiantz, Leipzig 1907.
A. Ehrhard, Die christliche Literatur und ihre Erforschung von 1884 bis 1900. erste Abteilung: Die vornicänische Literatur, Freiburg 1900, 614. Ср. P. Koetschau, Origen’s Werke I (Die griechisch-christlichen Schriftsteller der ersten Jahrhunderte), Berlin 1899, xxiv; Tixeront, Histoire des dogmes, I. Bd: La theologie anteniceenne, Paris 1906, 263; L. Duchesne, Histoire ancienne de Nglise I, Paris 1906. eh. 18: L’ecole chretienne d’Alexandria.
