и явно сознательно наступает на больное место, которое будет заживать ещё очень и очень долго, если вообще когда-нибудь покроется новой кожей, но и мне тоже есть что сказать и чем его зацепить, и оставаться немым в мои планы совершенно не входит.
– А ты, готов поспорить, вообще бы не задумался ни о чём подобном, ведь мы оба, да и не только мы, отлично знаем, что с твоими бесконечными изменами до Дениз тебе нет никакого дела, – говорю я, припоминая ему его законный брак, в котором истинной верностью и преданностью по отношению к женщине и не пахнет, но при этом подрастают двое ребятишек, а жена всё терпит, любит и прощает. Клянусь, иногда и даже чаще мне её искренне жаль. В своё время он, казалось, не просто увлёкся красивой фанаткой, замеченной на трибуне, а серьёзно и навсегда влюбился, но это было давно. А с тех пор деньги и блага, что они обеспечивают и даруют, здорово его избаловали и испортили, и он точно перестал ценить ту, что была с ним и в относительно голодные времена, когда мы только-только попали в Лейкерс после окончания колледжа. Порой мне хочется хорошенько приложить его об стенку, чтобы поставить мозги на место, но сейчас это моя челюсть сотрясается от мощнейшего удара кулаком, и, пошатнувшись, я отлетаю в сторону своего шкафчика для переодевания с крючками, полкой, ящиком и местом для сидения. Знаю, это просто правда, режущая глаза, но, вытерев выступившую в правом уголке губ кровь, я почти бросаюсь на Митчелла, чтобы ответить ему аналогичным проявлением физической силы, но нас сдерживают с обеих сторон, а спустя мгновение мы и сами расходимся подальше друг от друга из-за громоподобного голоса Джейсона, ввиду нашей скандальной перепалки неслышно вошедшего в раздевалку. Дыхание по-прежнему разъярённое, беспорядочное и далёкое от спокойного, и мне всё ещё хочется рвать и метать, но желание удержаться на своём месте гораздо более велико, и хотя кровь до сих пор кипит и требует действий, я лишь поворачиваюсь спиной к причине моей агрессии, чтобы не провоцировать самого себя.
– Картер, Моррис, вы оба, живо в мой кабинет. Все остальные в душ и по домам. Сегодняшний день обсудим завтра. На этом всё. А вы идёте за мной. Немедленно.
***
– Значит, так. Я надеюсь, что никогда в дальнейшем и не увижу, и не услышу того, чему стал свидетелем несколькими минутами ранее.
– Но, тренер…
– Никаких «но», Моррис. Когда я говорю, все слушают. Ты вспоминаешь, что такое командная работа, и забываешь про все собственные претензии и недовольство, а ты, Дерек, в свою очередь также не лезешь на рожон и никого не провоцируешь, и вы оба оставляете личное за периметром этого здания. Снаружи можете делать всё, что душе угодно, разве что не включать сюда больницу и серьёзные увечья, но здесь вы либо сотрудничаете и находите общий язык, либо вылетаете и оказываетесь на скамейке запасных даже при том, что у меня травмированы два отличных игрока, потому что ваши отношения влияют на команду, которой вы сегодня не являлись. Мне не нужны внутренние распри, когда проблем и так выше крыши. Это ясно?
