ты не на работе?
– Нет, выходной, отсыпаюсь. А ты чего хотела?
– Дело у меня к тебе. У тебя нет знакомых в соседнем городе? Кого-то из полиции или риелторов?
– А тебе зачем?
Я коротко рассказала ей свою историю, не сильно надеясь на то, что она проникнется ей. Но она прониклась:
– В чуйку твою я ни на каплю не верю, но вот то, что лихо потревожилось… Они существа очень чувствительные, сильные эмпаты, патологически настроенные на распознавание всякой несправедливости. Вот ему я очень даже верю. Есть у меня знакомые в том городке. Вот что, а поехали завтра вместе? Я может тоже что-то учую, а?
– А работа?
– Попрошу сменщицу подменить, она мне должна как колхоз народу.
– Чувствуется, что тебе триста лет. Колхоз уже давно никому ничего не должен. – хмыкнула я.
– Тебе помощь нужна или нет, я не поняла?
– Нужна конечно, это я так, вредничаю.
– Не надо. Я тоже вредничать могу. Только сдерживаюсь. Помнишь присказку про хамов? Не вступать с ними в полемику, они все равно задавят опытом. Так вот, триста лет опыт приличный, так что тоже учись сдерживаться со мной.
– Приму сей совет старой и мудрой женщины к сведению.
– Вот же коза. – беззлобно выругалась Маша. – Давай, до завтра. Адрес в телеге скину.
Утром я потратила минут десять на поиски Лихача, но тот как сквозь землю провалился. Рем ещё спозаранку ушел на службу, а я уже начинала паниковать, как позвонила Маша:
– Между прочим, я сижу и жду тебя. Я это время могла бы провести с гораздо большей пользой.
– Прости, Лихача нигде найти не могу.
– Лихо одноглазое, что ли? И чего ты переживаешь, по своим делам ушел, что ему будет?
– А вдруг он потеряется в чужом городе или обидит кто…
– Лихо? – засмеялась Маша. – Я б на это посмотрела. Короче, хватит дурью маяться и дуй ко мне.
Машка вышла из подъезда в лёгкой курточке и примерно таких же джинсах, как у меня, и в этом облачении мы выглядели с ней как сестры. Она села в машину и сказала:
– Трогай.
Мы ехали в тишине минут пять, и, несмотря на слова Маши, я все равно переживала за кота, и думала, как он там, и что делает без меня.
– Как ты, – спросила наконец Маша, заглядывая мне в глаза, – пока вроде нормальная. Держишься?
– А есть выбор? – хмыкнула я.
– Ну, тебе его при рождении не оставили. – согласила Маша.
– А зачем вообще? Ну, то есть, зачем меня родили? Мертворожденные же воплощение зла и все такое, и смысл им рожать, если после этого их ждет только вечная боль или смерть?
– А люди зачем рожают? Их после рождения детей ждет то же самое, с тем отличием, что боль не вечная.
– Мертворожденные же не люди.
– Конечно нет. Мертворожденные творят зло потому, то питаются им, а люди для чего?
– Интересная
