на привычку британских моряков к морю и к условиям корабельной жизни, благодаря чему тягости службы, связанные с этим суровым ремеслом, воспринимались как нечто должное и вполне естественное.
Наш флот горел желанием не отстать от армии и заложить первый камень в фундаменте вновь создаваемых славных традиций. Мы обладали преимуществом в том отношении, что нам предстояло завоевать себе право на признание со стороны нации, в то время как противник должен был лишь сохранить это право; мы жили сознанием необходимости дерзать на все, а англичанам надо было лишь заботиться о том, чтобы не потерять приобретенной ранее славы.
Относительно образа действий английского флота у нас, начиная с командующего флотом и заканчивая последним матросом, существовала полная уверенность, что английский флот выйдет в море, чтобы тотчас атаковать наш флот, где бы он ни показался. Это ясно вытекало из всех уроков английской военно-морской истории, и эта уверенность была тем сильнее, что со стороны англичан достаточно часто заявлялось, что граница операций их флота будет проходить по линии неприятельского побережья. Разве прежний Гражданский лорд Ли не сказал однажды, что если Германия рискнет вступить в бой, то ее жители, проснувшись в одно прекрасное утро, узнают, что у них некогда был флот! Вплоть до последнего момента, до тех пор, пока сохранялась хоть самая отдаленнейшая надежда удержать Англию от вступления в войну, мы избегали всего, что могло бы явиться внешним поводом для возникновения раздора. Судоходство в Гельголандской бухте не прекращалось и не встречало никаких затруднений, поскольку суда не приближались на дальность выстрела из установленных на острове орудий. Что английский флот станет избегать боя и будет действовать лишь издали по методу «Fleet in being»[2], т. е. одним лишь фактом своего существования, – этого мы не могли себе представить. Упоминавшаяся уже пробная мобилизация и высокая степень боевой готовности английского флота также являлись в наших глазах признаками предстоявших немедленных наступательных операций. Вместе с тем мобилизация свидетельствовала об отсутствии у англичан боязни, что их политика усилит создавшуюся напряженность; на Востоке нависла угроза в виде сосредоточения русской армии, и сюда добавилась тяжесть в виде готового к бою английского флота[3].
Подводные лодки в Киле. 1914 год
Глава II
Соотношение сил и стратегическое положение
Флот Открытого моря был сосредоточен в Северном море. С февраля 1913 г. он находился под командованием адмирала фон Ингеноля, державшего свой флаг на линейном корабле «Фридрих дер Гроссе».
Флот Открытого моря состоял из трех эскадр и из соединений разведчиков и миноносцев.
I эскадра
Командующий –
Выражение, впервые примененное английским адмиралом Торрингтоном после сражения у Бевезьера (1690 г.). В переводе оно означает, что «флот существует»; смысл же этого выражения был тот, что Франция, с которой Англия вела в то время войну, должна была считаться с постоянной угрозой, каковой являлся для Франции самый факт существования английского флота, ограничивавшегося блокадой и не приступавшего к решительным действиям. –
О предстоящей в середине июля пробной мобилизации английского флота английское правительство объявило в парламенте еще в марте 1914 г. При этом мобилизация была «облегченного характера» (без призыва запасных и без соблюдения всех требований, предусмотренных правилами «настоящей» мобилизации). 26 июля, когда корабли начали уже расходиться по своим базам, пришло известие о предстоящем сосредоточении германского флота у норвежских берегов, поэтому английскому флоту было приказано оставаться в Портленде; однако часть кораблей уже ушла, а другие успели уволить в отпуск половину своих команд. Распоряжение о «настоящей» мобилизации было отдано лишь в 1 ч. 25 мин. 2 августа, и закончилась эта мобилизация 3 августа.). Отсюда видна малая степень взаимной осведомленности о состоянии и о намерениях обоих флотов. Английский флот собирался отдыхать после пробной мобилизации в своих разбросанных базах, а германский флот в столь же мирной обстановке намеревался провести отдых в норвежских фиордах; но в свете угрожающей политической обстановки германцы толковали об «усиленной боевой готовности» англичан, а англичане – о «сосредоточении» германского флота у берегов Норвегии. –
