нами, а не ту, которую нам удалось весной засеять», – пояснил Василий. «А где мы могли взять семена на остальную площадь. Колчаковцы амбар под метёлку вычистили! Хорошо ещё в скирдах не обмолоченный остался, а то бы мы эту зиму не перезимовали. Режут! Без ножа режут нас большаки!» – возмущался старший Губин. «Может, зря переживаешь так. Обмолот закончится и отстанут от нас коммунисты?» – хотел успокоить отца Василий. «Эти варнаки не отстанут! Подожди, они ещё какой-нибудь, налог придумают!» – не успокаивался Иван Васильевич. «Может, у Чикиревых попросить в долг, чтобы рассчитаться?» – предложил Василий. «А чем ты им будешь отдавать? Семян-то и на будущий год не останется. Да и их этот налог не обойдёт стороной», – ответил раздражённо старший Губин. «Ладно, тятя, давай сейчас не будем горячку пороть, может, снизят нам налог, если мы докажем в волсовете, какие площади ноне засеяны. А что урожай в этом году никудышний, так об этом все знают». «Прямо завтра с утра пойду к Суздальцеву. Пусть Иван Данилович задание уменьшает», – решительно заявил Иван Васильевич и немного успокоился.
Но разговора с председателем волсовета не получилось. Узнав с какой целью к нему пожаловал старинный товарищ, Суздальцев замахал руками: «Даже и не проси, Иван. До тебя ко мне уже полсела приходило и все – с такой же просьбой. Ты пойми, снижать задания у меня прав нет. Только в уезде этот вопрос могут решить. А если у меня спросят, то я возражать не буду. На мою семью ведь тоже налог довели», – огорчил отказом Иван Данилович своего товарища. «И что нам делать? Как выполнить задание, которое заранее не выполнимо? Может, сжечь остатки урожая, а самому с семьёй сразу в тюрьму пойти, на казённые харчи?» – спросил Губин старший. «Не дури, Иван. Ты ведь мудрый человек. Поговори с мужиками, соберите делегацию и отправьте её в Ишим в уездный исполком. А чтобы в исполкоме быстро поняли цель её приезда, пусть Василий письмо хорошее с просьбой на бумаге изложит. Он ведь у тебя грамотный», – подсказал Суздальцев. «Ну, ладно, Иван. Спасибо за добрый совет. Я уже сегодня займусь подготовкой и отправкой сельской делегации», – сказал Иван Васильевич и вышел из казённого учреждения.
Делегацию собирали два дня. Сначала определились с кандидатурами, затем долго готовили письмо с просьбой о снижении продналога по зерну, и только на исходе вторых суток Иван Васильевич с облегчением вздохнул. А рано утром следующего дня провожать парламентариев вышло почти всё село, хотя шла уборка урожая и дорог был каждый час сухой погоды. В состав делегации вошли Сеногноев Михаил Николаевич из Малого Сорокине, Аверин Пётр Кузьмич, Долгих Матвей Васильевич, Чечулин Егор Кузьмич из Большого Сорокине и Губин Василий Иванович, как грамотей и автор письма. Рассчитывая на справедливость власти, сорокинцы возлагали на своих земляков большие надежды. Но с самого начала пребывания делегации в уездном городе всё пошло наперекосяк. Добравшись до уездного исполкома советов и попав во внутрь здания, дальше красноармейца
