мне, пытаясь успокоить и рассказать, что все будет хорошо. Перед глазами периодически все плыло, но холодная стена приводила в чувство. Сколько прошло времени, я не помню.
Медсестра и два врача вышли из кабинета, вывезли сына укрытого простынею. Я встала и хотела идти за ними, но меня остановили для подписи документов. Объяснили, что в реанимацию меня не пустят, а документы придется подождать здесь.
Кто-то добрый в этот жаркий день дали мне воды, и я ждала на кушетке старшего сына с документами. Позвонил настоятель храма. Передать весь разговор я не могу, я в тот период совсем не помню, что и как происходило. Наверное он успокаивал и поддерживал, а потом сказал, что с детской областной больницы готов выехать реанимобиль и забрать Мишу. Поблагодарив за помощь и молитву, я осталась опять одна со своим горем.
Через какое-то время мне разрешили подняться к реанимации, где я и провела часы ожидания, а это не много и не мало семь часов. Там я винила себя, что разрешила пойти к соседу, но ведь раньше он прекрасно переходил дорогу, мы ведь не жили в городе, в селе и движение меньше и машины не так быстро едут, как по трассе. Единственное, что за это время, мне вышли и сказал, что проверили внутренности, разрывов, нет, пострадала только голова, череп проломлен с правой стороны. Я спросила о переводе его в областную больницу, но были возражения, что такую дорогу он не перенесет. Его ввели в искусственную кому.
К тому времени возле меня уже сидел муж, он передал автобус и как только смог приехал в больницу. Батюшка отпустил дочь с работы, и они вместе со старшим сыном привезли сумку с документами, молитвословом, две иконки и кучу таблеток.
Павел остался дома с бабушкой, чтобы никто ей ничего не сказал, пока не выяснится всё, да и покормить животных тоже надо, приближался вечер.
Перед тем как приехал виновник ДТП и представитель полиции я плакала и спрашивала-спрашивала:
– Его-то за что? Господи за что? Зачем это все с ним? Господи, прости!
Дочь всем раздала таблетки, заставила запить. Она выпила уже дома, как только узнала о происшествии и выглядела спокойно. Но маму не обманешь, я видела, как у нее дергалось веко и как она мерила шагами небольшой коридор перед реанимацией.
Муж просил меня немного подремать, но я спать не могла, мне не хотелось спать. Я только хотела выяснить, когда повезут моего сына в областную больницу? Каждого врача я встречала вскакивая и спрашивая.
– Как мой сын?
– Тяжелый, но стабильный.
Отвечали мне, как попугаи и никто не говорил о переезде. Ко мне подсела сотрудница полиции и пыталась взять показания. Под действием таблеток я перестала плакать и все вокруг плыло. Оказалось, она пришла с водителем, он стоял у окна, а я его даже не разглядела, вот и сейчас не помню. Знаю, только, что он намного старше меня, имеет внуков такого же возраста как мой сын.
– Вы видели само ДТП?
– Нет, я вышла на улицу, когда сын лежал на дороге, – разглядывая свои почти белые руки, сказала я.
– Водитель
