Хрустальным. Светлые бездонные глаза, хрупкость не от мира сего… каштановый локон пружинкой вился, падал на нежную шею… Альсени была одной из пациенток его матери, Рении Альвари. Но даже Рения, очень талантливый врач, не смогла вылечить девушку от хронического заболевания. Значит, умерла…
Кукла, похоже, заметила, как потемнело красивое, словно высеченное из мрамора, лицо молодого человека.
– Ты знал мою хозяйку, – сказала она утвердительно. – И тебе жаль ее.
– Да, мне очень ее жаль, – тихо согласился Серж. – Мне… больно сейчас.
Он пристально посмотрел на Летти и только теперь обратил внимание на то, что ее платьице потемнело от влаги, а кудри растрепались, местами даже развились. Значит, попала под дождь. М-да…
Он решил пока что больше не заморачиваться над этой загадкой: почему не умерла Летти, если она на самом деле была куклой Альсени. Разберемся потом. Однако… что же делать с этой странной гостьей?
– Ты есть хочешь? – спросил он с сомнением.
– Куклы не едят.
– Хм… Да уж… А ты хочешь… м-м-м?..
Чего же ей предложить-то? Погулять? Поиграть?
– У кукол нет желаний, – пояснила Летти. – Но иногда мы хотим спать. Мы тоже устаем. Устают даже машины. А мы – куклы. Мы живые.
– Живые. Но нет желаний… однако. А что же у вас есть?
– Эмоции. Мы можем плакать.
Она опустила уголки ярко-розовых губок вниз, и в бирюзовых глазах засверкали слезы.
– Или смеяться…
Улыбнулась – слез как не бывало.
– Смена напускных эмоций? Значит, вы внутри… – он замялся. Слово, которое пришло Сержу на ум, было слишком резким, а ему не хотелось обижать куклу.
– Мы целиком сделаны из волшебной глины и водорослей с морского дна. Мы не пустые. Не как куклы людей, те, что из фарфора.
– Я не об этом, – он даже почти не удивился, что она угадала слово. – Чувства. Как можно двигаться, разговаривать, смотреть собеседнику в глаза – и ничего не чувствовать?
Кукла скривила губки – у нее это, похоже, было признаком глубокого раздумья.
– Тут сложно для меня, – призналась она. – Мы крепко связаны с нашими хозяевами. Может быть, некоторые чувства исходят от них.
И снова сам собой вплыл вопрос: «как же ты, если Альсени…», но Серж не хотел снова его задавать.
– Почему ты пришла именно ко мне, Летти? – негромко спросил он.
Она растерялась.
– Не знаю. Шла и шла.
Призадумалась.
– Меня как будто сюда притянуло.
– Что притянуло?
– Не знаю.
– И что же ты теперь собираешься делать?
– Не знаю… – она почти по-настоящему, а не демонстративно заплакала.
– Да уж, вот счастье мне привалило… – пробормотал Серж.
Их беседа была прервана стуком в дверь. Затем раздался звонкий
