что я вас не обману. Как я понимаю, вы далеки от моего профессионального мира, поэтому ссылка на мою репутацию там вас не устроит. Но я могу предложить нечто другое. В вашем квартале, по соседству, живут две семьи, которым я помогал в очень непростых ситуациях. А моя работа осложнялась тем, что в ткань уголовных дел вплелись мои личные отношения с заказчиками. Точнее, с заказчицами. Одна их них была моей студенческой любовью, а другая моей будущей женой. Если хотите, я могу назвать их имена. Может быть, их рассказ убедит вас в том, что мне можно доверять?
Пéтрович заметил, что взгляд собеседницы изменился. В нем появился интерес. Наконец женщина сказала:
– А вы не боитесь быть откровенным. Это делает вам честь. Скажите, а как вы поступите, если следствие придет к выводу, что мужа убила я?
Вот это вопрос, подумал Пéтрович. Да, разговор получался совсем непростым. Ну что же, будем отвечать:
– Фрау Кауниц, ваша материальная выгода от смерти мужа очень невелика. Для уплаты долгов мужа вам придется продать дом и переехать с сыном в маленькую квартиру. Также, как и я, в случае, если суд вам вернет право опеки, вы не сможете продать недвижимость в Восточной Европе. Так что серьезных корыстных побуждений убить своего мужа я не нахожу. Если это сделали вы, то вами должен был двигать другой, личный мотив. У меня был случай, когда женщина убила своего любовника из-за опасения, что он раскроет ее финансовые махинации. Но я представил дело таким образом, что суд согласился считать мотивом убийства не корысть, а обыкновенную женскую ревность. И вместо максимального срока та женщина получила срок минимальный. Достоверность моего рассказа может подтвердить следователь, которые ведет ваше дело. Такой ответ вас устроит?
Женщина прищурилась, затушила сигарету и сказала:
– Та бумага, которую составил доктор Эдер и которую я должна подписать, она при вас?
– Да.
– Дайте мне ее посмотреть.
Пéтрович достал из папки доверенность и протянул собеседнице. Та взяла ее и начала внимательно читать. Наконец она подняла голову и посмотрела на аудитора:
– Доктор Пéтрович, последние несколько секунд чаша весов еще колебалась. Я согласна подписать эту бумагу. И знаете, почему? Потому, что вместе с этой бумагой вы не протянули мне ручку для подписи. Значит, вы не давили на меня, и до этой самой последней секунды вы оставляли за мной право выбора. А теперь дайте мне ручку.
Уроки воспитания
Выйдя из дома Кауницев, Пéтрович сразу же позвонил нотариусу, отчитался о выполненном поручении и, пользуясь тем, что дом Эдера находился по соседству, зашел к нему и отдал бумагу.
– Доктор Пéтрович, по сути, вы уже выполнили свою работу, – сказал нотариус. – Завтра утром я отнесу все бумаги в суд. Ваше присутствие там не обязательно. Дело настолько простое, что судья завтра же и утвердит ваше право опеки. И я смогу вечерним самолетом улететь в Восточную Европу, где меня ожидает мой тамошний коллега, который помогает мне. В четверг ожидается очередное заседание комиссии по
