он, глядя через дымовую табачную завесу на араба и припоминая тех отмороженных, которых так же, как и сейчас «диких гусей[8]», некоторое время назад готовили на полигоне. Видел их раздетыми по пояс, когда они красовались друг перед другом в спортзале, в казарме и бегали кроссы прошлым летом на Яворовском полигоне. «У них свое верование – в свою исключительность. Это как если бы они все время целовали самого себя в бицепс». – Он грустно улыбнулся.
Сам Игорь считал себя православным христианином, причем не новодельной украинской церкви, а прежней, исконной и истинной, как он был убежден в глубине души, понимая, что теперь об этом распространяться не следует.
На будущее Кабир может быть чрезвычайно полезен. На будущее, если оно будет у Украины…
Его звали Колчо Гинчев. Обычный болгарин, черноглазый, с правильными чертами лица, уже седеющий, с редеющей шевелюрой. Таких англичане называют handsome. Журналист. Руководитель издания журналистских расследований. Во всяком случае, Игорь знал о нем лишь это. Все остальное – догадки. Хотя чего гадать, если сам за себя говорил тот факт, что этот тип оказался в кабинете Тарасова нынешним утром…
Игорь добрался до Рыбальского часам к десяти. Тарасов посмотрел на наручные часы, когда он заглянул к нему в кабинет, но промолчал. Полковник Тарасов считал, что у него в отделе всерьез радеют за дело только Руслан Щербак и Игорь Стремнин. За то дело, которое не под диктовку американцев и англичан, а потому многое спускал им с рук.
Малиновый цвет начальственных щек указывал либо на то, что Тарасов с утра успел выпить не одну чашку кофе, либо готовился к неприятной миссии.
Руслан влез в кабинет следом за Игорем. Именно влез – слишком он крупногабаритный, квадратные плечи, не слишком пропорциональная голова для такой туши, мелковата. Он мог бы показаться уродливым, если бы не спокойные, крупные синие глаза в обрамлении черных, густо растущих ресниц. Из-за таких «девичьих» глаз он производил впечатление человека наивного и неискушенного. Однако недолго. Пока не открывал рот и не извлекал из затаенных уголков памяти словарный запас своего старшины, под началом которого служил срочную. Этот словарный запас был весьма однобоким. Кто общался с Русланом впервые, вздрагивал, словно пораженный мелкой злой шрапнелью.
– Панове офiцери, – начал Тарасов, когда Руслан и Игорь сели по обе стороны от стола переговоров. Он переходил на украинскую мову, когда злился. – Есть одна идея, – Тарасов кашлянул, – очередная идея. Собственно, уже целая группа наших компьютерщиков работает над этим. Ищут информацию в открытых источниках, систематизируют, чтобы передать ее нам для оперативной разработки.
– По поводу чего? – встрял нетерпеливый Руслан, постукивая маленькой черной зажигалкой по полировке стола.
Тарасов повел пухлыми плечами с недовольством.
– Задумка немудреная… Кстати, что там у тебя
«Дикие гуси» (
