она стала обнюхивать и свежевыкрашенные здания, и рекламные листовки, и прохожих (то есть шлейф их парфюма). Пытается реанимировать рецепторы, но тщетно, даже любимые блюда стали забываться.
♦
Папа в шутку называл её «Гончая», отдавая честь её острому нюху и громкому голосу. Они любили подкалывать друг друга и держались своего кодекса до последнего, хоть мама и не вкуривала их порой жёсткий юмор. С высшим инженерным образованием Михаил работал автоинструктором, повелевая всеми колёсными: и грузовиками, и легковушками. А в выходные чинил и собирал мотоциклы у себя в гараже. Младшая Дыман вспоминает, как бродила по его мастерской, пытается вспомнить запах мазута, гаечных ключей и линимента Вишневского, который отец чуть ли не в еду добавлял. После его смерти гараж продали, а так хочется оказаться там вновь. Там, где она впервые пригубила пиво с отцом, но «Балтика» ей не зашла, в отличие от солёного арахиса, с которым могут конкурировать только шпроты. Горбушка ошпаренного серого хлеба с горячим молоком – в этом был весь он. Натыкал горбушку на шило и поджаривал на огне. Другими его коронными блюдами были манка, шашлык и майонез. Манка – любимое каша его детства, поэтому рецепт «Тёти Мани» он довёл до идеала: самое жирное молоко, всыпать по крупицам, беспрерывно помешивать, сливочное масло, соль на кончик ножа, подаётся с вареньем или мёдом. А майонезом он признавал субстанцию исключительно на основе натуральных яиц, потому на столе всегда была только одна марка – «Остапович». И заботил его не только состав. По его мнению, миксеру не хватало мощности, поэтому эликсир сытости всегда взбивала дрель. Вот что выходит, когда за кулинарию берётся инженер-механик.
«Знали бы вы меня полтора года назад, сразу бы увидели разницу. Я была юная энтузиастка с непоколебимой верой в людей. Я не пила алкоголь, а теперь хочу. Меня раздражали курильщики, а теперь это даже немного заводит. Я физически преждевременно постарела. Я смотрю на свои фото и вижу в глазах огонь войны». В её жизни было всего лишь два человека, в которых она была уверена и первый из них – отец.
10 июня 2015-го после смены компания из трёх друзей обосновалась в бильярде, звук которого был его медитацией. Пенистое, обсуждение летней рыбалки, флирт с официанткой. «Ему будьте добры сразу три галлона пива. Это только для разогрева» – шутя, отзываются об Остаповиче. Они по-всякому шутили над его природной стойкостью к градусам. А он подхватывал: «Верблюда, как ни пои водой, а хуже ему не станет». Иной раз просили ему не наливать, чтобы даром не переводить продукт. Хоть он и курил, здоровье было богатырское и вид могучий с его 188 ростом и 85 весом. Он был уверен, что умрёт заводным стариком, за рулём ретро-байка, когда ему самому надоест жить и захочется сигануть со скалы. А реквиемом будет рёв мотора. Но сигануть со скалы не удалось, ведь в тот вечер к их столу подкатило предложение поиграть: «Ничего, говоришь, не берёт, а в русскую рулетку слабо?». И на столе оказалось полотенце, а под ним Кольт. Чего ж бояться тому, кто уже выбрал
