сидя на укромной скамейке, отметили встречу под три коротких тоста: первый – за восемнадцатилетие Глеба; второй – за поступление на мехмат; третий – за родной отчий дом в городе детства. За три приема они лихо осушили бутылку ликера «Старый Таллин». Темный, тягучий напиток оказался приятным и обманчиво-легким на вкус при 45 градусах на этикетке. Расставались на остановке трамвая довольно бодро.
Сев на удобное место, Глеб отрубился под укачивающий ход трамвая довольно быстро, проснулся от вежливых похлопываний случайных попутчиков с вопросом: «Парень! Остановку свою не проспишь? Куда едещь-то?» С трудом ворочая языком, кудрявый сибиряк пробормотал адрес Галиной тетки… Открыл глаза рано утром в знакомой постели. Галя сидела рядом на стуле.
– Ну, ты даешь, студент! Тебя два эстонских парня под ручки доставили, мне на руки сдали, – сообщила с улыбкой неунывающая Галка. Увидев, как Глеб беспокойно приподнялся и смотрит по сторонам, добавила.
– Не боись, тетушка поехала к подруге на помощь, будут готовить праздничный ужин. Там тоже кто-то сегодня родился. Вернется поздно вечером. Вставай, сибиряк, выходи на свежий воздух, туалет и умывальник во дворе, как вчера. Щетку захвати. Пописай, умойся, зубы почисти и возвращайся. У меня для тебя есть подарок на твои восемнадцать.
Когда минут через десять Глеб вернулся, девушка лежала на его кровати под простыней. Потом откинула легкую ткань, позвала: «Принимай подарок, студент…»
Так, благодаря прелестной питерской девчонки, у московского студента из Забайкалья в столице советской Эстонии началась мужская жизнь… После обеда они поехали на вокзал к поезду Таллин-Москва. Галка почему-то всю дорогу молчала. Уже на перроне, после его просьбы назвать ленинградский адрес: «Я тебе фотку из Кадриорга пришлю», девушка остановилась, посмотрела спутнику в глаза грустным взглядом, вздохнула.
– Нет, Глеб, искать меня не надо. И Кадриорг оставь себе. Продолжения у нас с тобой не будет.
– Почему? Из Москвы до Питера всего ночь пути. Я могу к тебе или ты ко мне…
– Потому, – мягко и грустно пресекла его прелестная юная наставница. Прильнула на секунду, отстранилась, опять посмотрела прямо в глаза. – Ты мне очень нравишься, забайкальский москвич, но обманывать никого не хочу. У меня жених есть.
– Жених?
– Да. Взрослый парень, скоро 30 лет, крутой немерено, в тюряге побывал. Живу, дура, с ним уже полгода… Он меня в первый вечер знакомства женщиной сделал, пикнуть не успела. Обещает жениться, когда мне восемнадцать исполнится.
Галя помолчала, смахнула непрошеную слезу, улыбнулась, поднявшись на цыпочки, прикоснулась губами к губам Глеба, отодвинулась.
– Но встречу нашу, Кадриорг этот волшебный, и сегодняшнее утро буду помнить всю жизнь. А ты?
– Тоже, конечно – с трудом, проглотив комок, вымолвил «умный студент».
– Вот и замечательно. Будем просто помнить друг друга, да? Мне никогда не было так хорошо, как с тобой. Будто,
