большое помещение, велела полностью раздеться, надеть голубой халат и сесть в кресло. Рядом стояло зловещего вида устройство, Адриана догадалась, что это и есть вакуумный аппарат. В горле у нее пересохло, губы слиплись, словно смазанные клеем.
Ей хотелось только поскорее закончить процедуру, уехать домой и постараться все забыть. Еще она твердо знала, что уже никогда больше не допустит беременности. И все же, как это ни парадоксально, какая-то ее частичка по-прежнему хотела сохранить этого малыша, невзирая на то, что может произойти, что скажет Стивен, страдающий неврастенией на почве собственного детства.
– Адриана? – приветствовал ее доктор, отворяя дверь, и ласково улыбнулся. – Как самочувствие, нормально?
Она кивнула, но не смогла ничего произнести и только с плохо скрываемым ужасом глядела на него.
Доктор прошел в кабинет, закрыл за собой дверь и серьезно спросил:
– Вы уверены, что хотите этого?
Адриана опять кивнула, а потом со слезами на глазах замотала головой. Она была ужасно растеряна, испугана и несчастна. Ей хотелось быть дома, со Стивеном, и ждать их ребенка.
– Вы не обязаны это делать. И не надо, если не хотите. Ваш муж свыкнется с этой мыслью. Многие мужья поначалу устраивают такие скандалы, а когда рождается малыш, радости их нет предела. Имейте это в виду, прежде чем решитесь на аборт.
– Я не могу... – едва слышно сказала Адриана. – Я просто не могу этого сделать... – повторила она, расплакавшись.
– Я тоже, – улыбнулся доктор. – Поезжайте-ка домой и скажите своему мужу, что... – он заглянул в историю болезни, – ...да, что в начале января мы вручим ему замечательного малыша. Как вам нравится такая перспектива?
– Нравится, даже очень, – улыбнулась Адриана сквозь слезы.
Пожилой врач положил ей руки на плечи:
– Поезжайте, Адриана, домой, хорошенько отдохните и как следует поплачьте. И все будет хорошо, вот увидите. С мужем тоже все уладится.
Он похлопал ее по плечу и вышел из кабинета, чтобы Адриана могла одеться.
Торопливо она натягивала вещи дрожащими руками, испытывая чувство облегчения. Она улыбалась сквозь слезы и чувствовала себя так, словно случилось чудо. Она была избавлена от чего-то ужасного и даже не знала, почему так произошло. Понятно было только, что во многом это заслуга умного и проницательного доктора.
Адриана поехала по направлению к дому, а потом передумала и повернула на работу. Она чувствовала себя гораздо лучше и захотела вновь сесть за письменный стол и погрузиться в дела. Встречный ветер трепал Адриане волосы, она глубоко вздохнула и улыбнулась: жизнь была прекрасна, как прежде, но теперь она будет еще лучше, когда у нее появится ребенок.
В редакцию Адриана вошла легким стремительным шагом, несмотря на громадную усталость. Утро выдалось тяжелым, как, впрочем, и несколько предыдущих дней, а вдобавок предстояло еще иметь дело со Стивеном после его возвращения из Чикаго.
Но
