мне? – Я откинулась на жесткую спинку офисного стула. – Слушайте, это уже что-то личное. Я что, наступила вам на ногу в поликлинике?
Морошин побагровел.
– Девушка, я настоятельно советую вам прекратить этот спектакль и покинуть мой кабинет.
Я встала, схватившись за спину.
– Вы очень недальновидны. У меня много хороших знакомых в органах, и они часто сотрудничают со мной на взаимовыгодной основе…
– Мне неинтересно, – опять перебил Морошин и устало вздохнул. – Послушайте, мне известно, кто вы такая. И я не в восторге от того, чем вы занимаетесь. С моей точки зрения, ваша деятельность только мешает полиции и следственному комитету. Сосредоточьтесь лучше на том, чем занимаются частные детективы во всем мире, – поимке неверных мужей. А расследование смертей оставьте компетентным людям, которые нашли своему образованию лучшее применение, чем вы.
Я почувствовала, как удушливая волна гнева поднимается внутри меня. В ушах зашумела кровь. К черту вежливость и профессионализм!
– Если лучшее применение образованию означает протирать зад на стуле, пытаясь не нарушить ни единого регламента, то поздравляю, вы настоящий профессионал своего дела. Но если вы так верите в логику и правила, то ответьте: зачем самоубийца в день своего самоубийства совершает странные покупки и планирует следующую неделю в ежедневнике?
– Понимать мысли самоубийц не моя забота.
– «Не моя забота» – это что, слоган вашего РОВД? Недаром у него такая плохая репутация, – не сдержалась я, – таких продажных, ленивых, напыщенных…
– До свидания. Еще одно слово, и я влеплю вам статью за оскорбление сотрудника при исполнении. Уходите и не забудьте дверь закрыть поплотнее – там замок ненадежный.
Я двинулась к выходу, но все же не удержалась от последней попытки заинтересовать следователя:
– Полина купила веревочную лестницу и билет на поезд. А через два часа пошла и скинулась с моста.
Морошин молча посмотрел на меня и дал понять, что будет смотреть до тех пор, пока я не выйду из кабинета.
– Вот поэтому вы и обедаете в одиночестве. Никто не хочет сидеть за одним столом с Настольной книгой дознавателя.
Я выскочила за дверь, ругая себя последними словами за то, что не смогла справиться с эмоциями. Кирьянов же предупреждал, что с Морошиным будет тяжело. Зачем я вообще сюда пришла? Надо слушать старых опытных друзей, которые пытаются облегчить свою жизнь.
Пока я бесполезно сотрясала воздух у непрошибаемого следователя, на улице похолодало. Воздух стал как будто плотнее и гуще. За тесной толпой многоэтажек показалось свинцовое облако. Я хотела пройтись до злополучного мостика, чтобы самой осмотреть место, откуда прыгнула Усольцева, но сомневалась, что дождь не застигнет меня в дороге. Кроме того, спина разболелась не на шутку. Пора было принимать лекарство и натирать поясницу чудодейственной мазью, прописанной врачом, но я все оставила дома, потому что надеялась к этому времени вернуться.
Я
