в универ, даже не думала про дедушкино напутствие.
***
С утра до вечера я дома одна. И во время школьных занятий и на каникулах. Именно тогда я учусь обходиться сама с собой и развлекать себя самостоятельно. Когда окружающие удивляются тому, что мне никто не нужен,я улыбаюсь. А были другие варианты? Я могла вырасти в кого-то еще при данном раскладе? На ком я могла учиться взаимодействовать с людьми? Я не то чтобы их не люблю. Мне они не нужны и я в них не умею.
Я одна и мне скучно. Когда рядом родители, я все равно одна почти всегда, и мне тоже скучно. В какой-то момент эмоции выливаются в дикую агрессию. Агрессию при родителях выражать не можно, поэтому я ее выражаю, когда рядом никого нет, и никто не видит. Огромными буквами с неоновой мигающей вывеской за агрессией прячется НЕНУЖНОСТЬ.
Я хлопаю дверьми так, что трясутся стены и сыпется штукатурка. Я швыряю телефон так, что он разваливается на кусочки. Холодильник от хлопка дверцы вздрагивает и вместе с внушительной подставкой испуганно вжимается в стену. Я учусь вправлять на место вылетевшие ручки дверей, собирать по запчастям дисковый телефон обратно до рабочего состояния. Я ору порой диким драконом от бессилия и еще не знаю, от чего.
Родители купили новый угловой диван на кухню. Папа рад и мама рада. Мне откровенно пофиг, сидеть прекрасно можно было и на старом. Он отличается от предыдущего только внешним видом. Мама с папой бегут какую-то свою гонку по материальному благополучию и его очевидности. Иногда выигрывают. Мне кажется, сами у себя. Мама говорит, что знакомые говорят о том, как наша семья хорошо живет.
– Машенька, ты почему плачешь?
– Хочу в советский союз.
На столе лежит нож. Подо мной стоит диван. “Интересно, а как дерево режется ножом?”, – задает вопрос мой внутренний пытливый Дроздов. Я беру нож, пилю диван. “Гляди-ка, режется”,– восторгается Дроздов.
Вечером мне предстоит семейно-судебное разбирательство с папой во главе. Именно он посадит меня именно на этот угол дивана. Внимание, речь берет главный судья. Они, родители, все делают для квартиры и для того, чтобы мне жилось хорошо, а я врежУ, не ценю и порчу. Неблагодарная я ….кто? Подбираю слово и не могу подобрать.
Я виновато гну голову вниз. Я не хочу смотреть в глаза. Я хочу, чтобы все скорее закончилось и от меня отстали – ничего нового я все равно не услышу. Вот он, звучит так любимый родителями многосмысленный вопрос: “Кто это сделал, Регин?!” Без него не обходится ни одно публичное моральное распятие. Значит, скоро развязка и экзекуция. Сценарий всегда примерно одинаков. Разве что заканчивается по-разному: либо углом либо ремнем либо покачиванием угрожательно-указательно-назидательного пальца. Все участники шоу отлично знают все слова, текст выучен назубок.
***
На столе лежит нож. Подо мной стоит диван. На деревянной части дивана зазубрина. Я зла, закипаю, агрессия внутри ищет выход. “Слушай, а если с размаха ножом
