выражении лица я видел тревогу и зов о помощи. Это было весьма похоже на то, что я видел до этого у реки.
Я постарался молча проявить ей свое сочувствие, и, похоже, мне это удалось, поскольку, хоть и не без давления моей силы, она послушно села на место. Когда она успокоилась и отвела взгляд в сторону, я повернулся к её маме.
– Как вы считаете – для чего нам нужно образование?
Её строгое и малость озлобленное выражение лица сменилось крайне самовлюбленной гримасой типичного «повидавшего жизнь» взрослого.
– Конечно для того, чтобы не позориться и работать на достойной работе с достойной зарплатой.
Я тут же продолжил.
– Я полностью с вами согласен, однако, также считаю, что для этого нужно невероятное чувство ответственности, ведь, нам как трудящимся ради общего блага, не стоит забывать о долге перед Родиной. Так вот, может ли неспособный просто хотя бы появиться в институте человек стать достойным членом нашего общества?
Теперь её самоуверенность сменилась симпатией.
– Ну ничего себе, такой юный, а уже столь правильно мыслишь, эм…
– Дима.
– Да, Митя, точно. Кстати, сколько вы знакомы с Соней?
Я прямо почувствовал, как сидевшая к нам спиной София дрогнула и уже было хотела ответить сама, но я был первее.
– Около получаса – мы пересеклись в автобусе, и я попросил её помочь мне найти дом Валерия.
Она тут же успокоилась, однако поворачиваться к нам лицом не стала, что в принципе мне понятно.
– Повезло тебе – не связывайся с подобными ей лентяями, не гоже зря таланту пропадать.
– Да бросьте.
– Не стоит скромничать. Лучше скажи, как у тебя дела с учебой?
– Я…
И с этого момента я утратил счет времени. Я ещё ни разу не погружался в беседу со взрослым человеком так глубоко, чтобы не заметить, как за окном наступает вечер. Начиная с учебы и заканчивая некоторыми подробностями личной жизни, я ещё никогда так резво не комбинировал ложь и правду, лишь бы не вякнуть лишнего, что может привести к конфликту. Я буквально погрузился в свою ложь, словно это и есть мое настоящее «я», хоть и не понимал тогда, для чего это делаю. Если кратко – эта женщина оказалась типичной, недовольной нынешним «ленивым» поколением ворчуньей. Совершенно ко всему, о чем мы говорили, у нее были придирки – особенно к людям. Что касается меня – я настолько заговорился, что чуть было не начал по-настоящему верить своим словам.
В конечном итоге, когда двухчасовой фильм дошел до титров, я обратил внимание, что София давно куда-то исчезла, а вместе с этим взглянул и за окно. Вот он – план побега.
– Ох нет, я же так домой опоздаю, и мама будет волноваться!
– Что-о? – протянула та. – Не нужно заставлять мать переживать. Времени уже действительно много, так что пора бы тебе домой.
С этой фразой мы оба поднялись со своих мест и двинулись к коридору. Пока я шел туда и обувался, она продолжала что-то рассказывать, однако я уже даже забыл, на чем мы остановились. Лишь тогда,
