трапу на командирский катер. Все остальные убывают на баркасах.
Командир окинул взглядом офицеров, хмыкнул, увидев Асланова, и неожиданно весело спросил: «А Вы куда собрались, товарищ старший лейтенант? Думаете, если сдали зачет на обслуживание своего заведования, это все, что ли? А корабль Вы изучили? Что подо мной?» Командир топнул ногой.
Асланов доложил:
– Тринадцатый кубрик.
Командир продолжил:
– Что под кубриком?
– Продовольственный склад с мукой и сыпучими крупами.
– Что ниже склада?
– Цистерна с питьевой водой номер семь.
– Дальше?
– Не знаю, товарищ командир.
Анатолий Михайлович удовлетворительно хмыкнул:
– Сход Вам не разрешаю. Изучайте корабль. Зачет будете сдавать лично мне.
С тем и убыл. Асланов чертыхнулся:
"Черт знает, что? Ну да ладно, выучу я тебе весь корабль".
В течение всего следующего месяца Асланов излазил помещения от носа до кормы, изучил все параметры корабля, калибры орудий, принципы работы минно- торпедного оружия и даже выучил теорию управления шлюпкой под парусом. Не удивился, когда командир вечером в пятницу пригласил его к себе в кабинет через вестового.
Решительно открыв дверь, сделал три шага вперед и по уставу доложил:
– Старший лейтенант Асланов по Вашему приказанию прибыл.
– Ну что, готов? – спросил командир, не здороваясь.
– Так точно, товарищ командир!
– Перечислите мне все помещения от носа до кормы на всех трех палубах, а потом посмотрим. Начинайте! – командир откинулся на кресле, постукивая линейкой по столу.
В течение часа он внимательно слушал, ни разу не прервав Асланова. Не спрашивая разрешения командира, Асланов плавно перешел на вооружение крейсера и работу двигателей, когда он перешел к параметрам радиолокационной станции, шел третий час его монолога.
– Хватит, – хрипло прервал его голос командира, – зачет Вы сдали. Можете завтра идти на сход. Вы свободны.
Поворот через левое плечо, уже у двери, когда рука потянулась к ручке, сзади раздалось:
– Как называется верхняя оконечность мачты на шлюпке?
– Топ- мачты, товарищ командир, – развернувшись, громко отчеканил Асланов.
– Ладно, все. Идите.
В приемной он весело посмотрел на вестового и вдруг произнес несколько слов на незнакомом языке. Вестовой удивленно заметил, что при этом на мгновение недобро по- волчьи блеснули и погасли глаза у старшего лейтенанта.
В субботу утром с Угольной пристани Асланов медленно поднимался по Ушаковой балке. В голову лезли всякие дурные мысли. "Надо же, ходить по земле разучился, – думал он про
