ac principiis. 4Она содержит изложение первой концепции идей, которые дают начало новой эпохе в истории философии. Эти мысли, которые следует рассматривать как фундамент всей критической системы познания и посредством которых Кант отказывается от существующей философии, можно свести к двум тезисам: во-первых, что существуют формы знания a priori, поскольку человеческий разум содержит изначальные законы всех познавательных способностей, и, во-вторых, что пространство и время являются изначальными формами чувственности и что их субъективность составляет условие априорного знания. Таким образом, устанавливается великий контраст между критицизмом, с одной стороны, и рационализмом и эмпиризмом – с другой.
Тетенс знал о хабилитационном тезисе Канта. Он не только упоминает о нем, но и занимает определенную позицию, даже в некоторой степени одобряет взгляды «этого проницательного человека». Со своей стороны, как мы знаем из письма Хаманна, Кант часто черпал вдохновение в работе Тетенса; по словам Гамана,5 она всегда лежала открытой на столе Канта, а в письме Канта к Герцу мы находим высказывание о Тетенсе, из которого вытекает нечто подобное. Кант пишет 6:
«Тетенс в своем обширном труде о человеческой природе сказал много остроумных вещей; но, несомненно, он напечатал их в том виде, в каком написал, или, по крайней мере, позволил им сохраниться. Мне кажется, что, когда он писал свое длинное эссе о свободе во втором томе, он всегда надеялся, что найдет выход из этого лабиринта с помощью нескольких идей, которые он набросал в неопределенных очертаниях. Утомив и себя, и читателя, он оставил вопрос в том виде, в каком он его нашел, и советует читателю обратиться к своим чувствам».
Пусть не в такой степени, как в вышеупомянутой попытке свободы, но суждение Канта справедливо и в отношении теории познания Тетенса; по крайней мере, частые противоречия, в которых запутывается Тетенс, и отсутствие единого изложения нельзя объяснить иначе. Мы не можем вдаваться в анализ противоречивых теорем, содержащихся в опытах Тетенса; нас интересуют лишь те его самостоятельно развитые мысли, из которых можно вывести связь с Кантом. Тот факт, что работа Тетенса появилась в период между написанием Кантом диссертации и «Критики чистого разума» и что он включил первого в круг своих дискуссий, а также то, что Кант свидетельствует о Тетенсе как о человеке, сказавшем «много проницательных вещей», вместе с замечанием Хаманна о том, что Кант придавал большое значение работе Тетенса, позволяют нам предположить, что между двумя философами действительно существуют более тесные отношения. Задача данной работы – изучить эти отношения и предоставить доказательства того, насколько они действительно существуют. – В первую очередь я хочу установить отношение Тетенса к «Habilitationsschrift» и лишь во вторую очередь рассмотреть, в какой степени
Сам Кант пишет об этом Маркусу Герцу: (Издание Канта под редакцией Розенкранца и Шуберта, часть 2, стр. 49. – Все цитаты взяты из этого издания) «В „Критике чистого разума“ собраны все многообразные исследования, начавшиеся с понятий, которые мы вместе препарировали под названием mundi sensibilis и intelligibilis (Герц был оппонентом Канта), и для меня очень важно передать всю эту сумму моих усилий на суд тому же проницательному человеку, который счел достойным работать над моими идеями и оказался настолько проницательным, что проник в них наиболее глубоко».
Письмо Гамана к Гердеру от 17 мая 1779 года в J. BONA-MEYER, стр. 291.
Розенкранц и Шуберт, часть 11, стр. 43
