поднимается по трупу как можно ближе к источнику света.
– Дридж… – начинаю я и тут же забываю всё остальное. – А повторите еще раз, пожалуйста? – неловко бормочу свою просьбу.
– Дриджк как карум, – в голосе мужчины послышались напряженные нотки.
– Без проблем, спасибо, – благодарю Сайланта и повторяю наконец слова: – Дриджк как карум.
Я была без понятия, что говорила, но по звучанию я смогла определить язык, потому что уже произносило что-то созвучное, – сарáматари, язык времени, как объяснял мне перевод Сайлант когда-то.
Зеленый свет медленно начинает гаснуть, оставляя в комнате лишь тусклое освещение от двух или трех свечей.
Лоундридж, не произнося никакого звука, сразу же приступает к делу: мужчина опускает обе руки в распотрошённого оленя на столе (как только я понимаю, что он делает, тут же одергиваю свою ладонь от мертвечины) и начинает что-то усердно там искать. Ему понадобилось не так уж и много времени, хотя я за процессом не наблюдала, мне становилось дурно от одного вида на тело бедного животного. В конце концов Сайлант высунул руки, и только тогда я обернулась на него.
В одной ладони мужчина держал какую-то крохотную вещичку размером с кольцо, всю измазанную в крови. Сайлант окунул неизвестную штуковину в миску с не такой уж и чистой водой, но с задачей промывания она справилась. Как только относительно чистое «что-то» оказалось зажатым между пальцами мужчины, я смогла наконец рассмотреть действительно кольцо. Оно было с каким-то странным узором, однако с таким освещением и с моим зрением, я многое не была в состоянии увидеть. Впрочем, я точно увидела сарáдридж в кольце. Ещё один артефакт, получается.
Как только я оторвала взгляд от кольца, я обратила внимание на Сайланта, потому что как обычно в голове была куча вопросов, которые требовали ответа. Но Сайлант… Он выглядел испуганным. Нет, не совсем. Это было выражение страха и как будто надежды в одном флаконе. А на его глазах, как мне показалось, сверкнуло несколько слезинок. Я не могла ничего спросить, не сейчас. Старик явно признал артефакт и расчувствовался, я же решила притвориться невидимой и стоять так до тех пор, пока Сайлант сам не позовёт меня. Считаю, что план 10 из 10.
Станет вам известно, что долго страдать мне не пришлось. Лоундридж почти тут же опомнился.
– Пора идти ко сну, завтра с этим разберёмся, – казалось, что Сайлант выскочил из коморки быстрее, чем я успела пошевелить хоть каким-то мускулом в своём теле.
Честное слово, я не вру, когда говорю, что в прошлый раз он разъезжал на коляске. Я всё время говорю «в прошлый раз», а вы, наверное, даже не понимаете, когда «это» по отношению к «сейчас».
Я познакомилась с Сайлантом где-то в конце мая 1845 года. Скромное напоминание, что сейчас февраль 1845 года. Получается, что где-то между февралем и маем с Сайлантом приключится что-то, что посадит его в инвалидное кресло.
Но вот
