Поэзия ярости. Скальдическая поэзия X – XI веков. Книга I. Галина Владимировна Батуро
Чтение книги онлайн.
Читать онлайн книгу Поэзия ярости. Скальдическая поэзия X – XI веков. Книга I - Галина Владимировна Батуро страница 13
![Поэзия ярости. Скальдическая поэзия X – XI веков. Книга I - Галина Владимировна Батуро Поэзия ярости. Скальдическая поэзия X – XI веков. Книга I - Галина Владимировна Батуро](/cover_pre1350482.jpg)
По сути, скандинав жил, как приговоренный смертник в ожидании исполнения казни. Недаром большое значение в ментальности имела судьба, как безличная сила, которая прервет дни в надлежащий час, причем избежать этого невозможно. «Судьбу не оспоришь» – говорили скандинавы. Эстетизация сражения позволяла человеку не только сохранить внутреннее равновесие, но и стремиться испытать свои силы в бою. Красивость придавала сражению общественную значимость, возвышала, делала предметом зависти и гордости, что перевешивало негативные эмоции страха перед болью и смертью.
Известно, что перед началом боя, оставшись без доспехов и предполагая поражение, а то и гибель, конунг Харальд Суровый произнес вису в эддическом размере, и сказал: «Эта виса плохо сочинена, придется мне сложить другую, получше». После чего он произнес другую вису того же содержания, но в дротткветте (дружинный размер), с переплетениями предложений и сложными кеннингами. Виса в той форме, которая позднее будет признана «вычурной» и «не имеющей эстетической ценности» самим скальдом, наоборот, признавалась «красивой», и эта красота долженствовала придать ему мужества в бою, иначе он не стал бы переделывать стихи. В том сражении Харальд Суровый погиб.
– Скальдическая поэзия давала скандинавам мощнейший заряд энергии. Это было не просто развлечение. Слушая скальда, рассказывающего в висах о сражениях и смерти, каждый примерял ситуацию на себя, одновременно восхищаясь поведением героев и принимая их поведение за образец, достойный подражания. Соответственно, когда подобная ситуация застигала человека в реальной жизни, он был к ней морально готов, и действовал по заданному общественному образцу, т.е. геройски принимал смерть, надеясь на посмертную славу.
– В отличие от эддических героических песен, в которых пелось о богах и героях, где действие отнесено в мифологическое либо неопределенное эпическое время, действие скальдических песен происходило практически в настоящем. Упоминание имен, количества участников сражения, географических названий создавало эффект присутствия, в то время как возвышенность поэтического языка придавала участникам описываемых сражений героический ореол, ставила их на один уровень с богами и героями древности, практически уравнивая в восприятии слушающих. Ибо герой скальдических песен, это не просто всем известный бонд с соседнего хутора, но и Фрейр поединков, Испытатель секиры, Дробитель гнезда полоза. Эпический мир героев оказывался рядом, и дверь в него была открыта. Скальдическая поэзия перекидывала мост между «нынешними» временами и героическим временем, и оказывалось, что между ними нет непреодолимой преграды.
Героизация действительности