Мадам!
– Как ты сказал?
– Поступками…
Вероника круто повернулась на высоченных каблуках, рискуя сломать себе шею. Через секунду, громко хлопнув дверью спальни, она вылетела вон.
Взбалмошность и экзальтированность Вероники никогда не нравились Тимофею. Теперь он еще убедился и в ее крайней самоуверенности. Может, она вообще дурочка? Позиционировать себя выше всех, не чувствовать ситуацию, ни с кем не считаться?! Нет, не может быть дурой – учится отлично, выгоду свою всегда увидит и не упустит. Но сделать ссору из ничего?
– Истеричка! – вынес вердикт Тимофей. Ему вдруг захотелось собрать свою сумку и гордо удалиться на вокзал. «Перебесится. Сейчас за ужином еще поговорим», – успокаивал он себя, спускаясь по лестнице, но услышал звук захлопнувшейся входной двери. Через стеклянную ее часть была хорошо видна стремительно удаляющаяся фигурка Вероники.
Вот дела! Оставила его одного в незнакомом доме, ничего не объяснив про ключи. Он подошел и потрогал ручку. Да он и выйти-то не сможет, дверь захлопнулась автоматически. Обследование окон было также неутешительным, он побоялся их открывать, справедливо полагая, что сработает сигнализация, если вдруг включилась. Она, кстати, может еще много от чего сработать – он ходит по дому, открывает двери в комнаты, например, все зависит от того, как система запрограммирована. Неприятно! Вероника своим поступком вызвала в нем бурю отрицательных эмоций. Спокойно! Он не будет звонить на мобильный истеричке, он просто отдохнет в спальне, а потом, расставив все точки над i по ее возвращении, уедет сам. Если, конечно, к дому не подъезжает уже охрана, чтобы арестовать его за проникновение на чужую собственность.
Вероника стремительно удалялась от дома в нарядном платье. Сердце бешено колотилось, все сильней и сильней болела голова. Ярость, внезапно овладевшая ею после необдуманных высказываний Тимофея, уже прошла, но недомогание нарастало.
Но что это? Боль прошла, осталась опустошенность и такая тоска сжала сердце, что она в растерянности оглянулась. Мир вокруг нее казался странным. Только что она двигалась сквозь толпу по шумному солнечному бульвару. И вдруг тишина, и черно-белое изображение вокруг нее прокручивалось в режиме замедленной съемки. Вон мальчишки показывают на нее пальцами, но она не слышит их голосов, а взмахи их рук и шаговые движения необычайно замедленны…Да, обидно, издевается над ней в ее же доме.
– Девушка! С вами все в порядке? – ее поддерживала под руку пожилая женщина. С большим трудом к Веронике возвратились краски и звуки. – Вы такая бледная, вам лучше присесть, – и незнакомка настойчиво повлекла ее к ближайшей скамейке.
– Спасибо, все в порядке, – заверила Вероника, убеждаясь по своим ощущениям, что это действительно так. Она заново вглядывалась в реальность. Что с ней было? И ведь не первый раз! Надо бы записать эти нарастающие странности в ее личном дневнике, интимном дневнике, как сама она называла толстую тетрадь с сокровенными мыслями, даже скорее не с мыслями, а с переживаемыми ощущениями. Кстати, где дневник? Она его привезла в Иткутск, это она помнит точно. Конечно, он лежал вот в этом
